Спасти Одетту

– Конечно, почему нет? В конце концов, ведь и пансион для животных будет для Одетты незнакомым окружением. Важно лишь, чтобы у нее был уголок, где она сможет укрыться, и чтобы время от времени за ней приглядывал кто-то знакомый. Тогда все должно пройти как по маслу.

Вернер вздохнул:

– Вот только как я объясню это Анне? И бабушке? Думается мне, у них обеих очень четкие представления о том, как должна пройти свадьба, и кошачьи роды в эти представления никак не вписываются.

В этом он, пожалуй, был прав. Анна вот уже несколько недель подряд планировала главный праздник своей жизни. Повсюду в доме лежали журналы, со страниц которых счастливо улыбались парочки, покупка свадебного платья обернулась делом прямо-таки государственной важности, а прежде чем остановить свой выбор на усадьбе в Люнебургской пустоши, Вернер с Анной осмотрели, наверное, пять тысяч других ресторанов и отелей. Ну ладно, может быть, их был всего десяток – но в любом случае много. Да и помощь бабушки ситуацию, конечно, совсем не упрощала: ведь она никогда не упускала случая высказать свое мнение по любому вопросу. Думаю, у моего бедного профессора в последнее время существенно прибавилось седых волос. И хоть он пока еще не совсем сравнялся мастью с моим благородным отцом Лероем оф Ривербэнкс-Малберри, но если дело пойдет так и дальше – вот-вот сравняется!

– Да ладно, Вернер, – успокоила его Кира, – надо просто поговорить с мамой. Уверена, она поймет. Она ведь души не чает в кошках. А насчет бабушки можно не волноваться – ее я беру на себя. Если я сама с ней поговорю, она наверняка не будет ворчать. Честное слово – все пройдет хорошо. И ваша свадьба, и рождение котят! С родильным ящиком или без него.

Моя Кира! У нее все под контролем.

Добро пожаловать к Шульце-Науманнам!

– А я сррразу сказала: брррать с собой кошку – плохая идея! Лучше бы оставили ее в пансионе!

Всю поездку бабушка беспрестанно ругалась из-за того, что Одетту все-таки решено было взять с собой в Люнебургскую пустошь. Очевидно, Кирин дар убеждения не произвел на нее должного эффекта. Вернер, к счастью, не стал мастерить родильный ящик – в багажник тот, скорее всего, все равно бы не поместился. А так Одетта смогла удобно устроиться на заднем сиденье, где ее, правда, уже в самом начале поездки вырвало. Атмосферу это, конечно, не улучшило – но, позвольте, беременных ведь часто тошнит! Одетта в этом совершенно не виновата! Однако Кириной бабушке, казалось, не было до этого никакого дела. А ведь она должна бы знать, каково это – ведь у нее у самой есть дети.

Но бабушка ворчала, брюзжала и даже обращалась к Всевышнему с просьбой не дать этим неуместным кошачьим родам расстроить свадьбу ее любимой дочери. Вообще-то разговоры с небесной канцелярией больше по части Симоны. Сестра Вернера Хагедорна – пастор, она вечно консультируется с Господом по любому поводу и без. Но она, как и все остальные родственники, прибудет в Люнебургскую пустошь только после обеда – а если нам повезет, то и вечером.

Когда автомобиль Вернера наконец остановился и Кира открыла дверь, я тут же вперед всех выскочил наружу. Ни секунды больше я не мог выносить приторно-сладкого – неудивительно, что Одетту стошнило, – запаха бабушкиных духов и ее неумолчного ворчания. Снаружи я с облегчением глубоко вдохнул и… проклятая селедка, чем же это тут так воняет?!

От-вра-ти-тель-но!

А уж что за зрелище предстало нашим глазам! Справа от меня высилась куча еще теплого навоза, а прямо за ней – длинная конюшня, из которой с любопытством выглядывало множество лошадиных голов. Вдалеке я разглядел несколько обнесенных забором лужаек. И там тоже были лошади, много-много ЛОШАДЕЙ!

Бррр, да что же это такое?! Я ведь на дух не переношу лошадей. И уж тем более вонючий конский навоз. Кроме того, это место совершенно не подходит для великолепной свадьбы мечты. И уж тем более – для появления на свет шестерых породистых и наверняка ужасно симпатичных котят. Что подумают малыши, впервые оглядевшись вокруг? Что их родители не могли позволить себе жилья поприличнее? Нет уж, потомки Уинстона Черчилля, самого умного и смелого кота в мире, и очаровательнейшей и прекраснейшей Одетты достойны лучшего окружения.

Впрочем, ладно – основное здание усадьбы, вон там слева, вроде бы вполне ничего. И прилегающие к нему строения выглядят ухоженными и по-домашнему уютными, решил я. Вот только этот всепроникающий, густой, теплый, отвратительно-сладковатый запах навоза – святые сардины в масле! Это просто невыносимо!

Тем временем Кира вытащила Одетту с зад него сиденья, и они вместе принялись осматриваться во дворе. И, казалось, были весьма воодушевлены увиденным. Ну и ну, быть этого не может! Ведь Кира так далека от этого всего! Она городской ребенок. Настоящий цветок асфальта. Вонючий навоз, сено, солома, огромные лошадиные уши и выпученные глаза – это все просто не может прийтись по душе моей лучшей подруге.

И уж наверняка это все не может понравиться Одетте.