Спасти род. Том 3

— Ты… — несколько секунд Виктория думала, чего бы такого обидного сказать, но в итоге пришла к выводу, что выше ее достоинства. И только бросила раздраженно. — А, неважно.

Ей искренне было интересно. Жозефина действительно думала, что можно просто вот так взять, бросить их в «общий вольер», и спустя полчаса они станут лучшими друзьями? Им по пять лет что ли?!

— Так и будешь молчать? — спросила она спустя минуту. Просто так тут торчать тоже не хотелось.

— А что мне сказать? — вяло отозвался он.

— Что-нибудь!

Иеримия в ответ на это только больше скуксился, чем вызвал еще большее раздражение. Это же надо! Понятно, почему Виктория недовольна, а это-то недоносок чего нос воротит?! Очевидно же, что она мечта для любого!

Хотя… может в этом и есть план Жозефины? Чтобы Виктория постепенно подмяла «муженька» под себя, а потом…Что потом? Виктории невольно вспомнились слова деда: «Твою бабушку убил Магнус Филиус… Она отказалась делать то, что ему нужно… Когда-нибудь Магнус Филиус придет с похожим предложением и к тебе. И тогда настанет время твоего выбора…»

Барухи считались самым близким к Доминиуму (8) родом. И, как бы она себя не поставила, свадьба приблизит ее к Магнусу…

И это будет означать… конец. Мечтать о мести было можно, но иллюзий Виктория на этот счет не питала. Ведь даже дед ничего сделать не смог…

Виктория ощутила, что, как она не пыталась себя накручивать, но постепенно раздражение начало уступать место другому чувству… Тому, к которое она так старалась к себе не подпускать все последние дни…

— Скоро начнется, видимо, — сбил ее с мысли Иеремия.

— Что?

— Официальная часть, — пояснил он.

Проследив за его взглядом, Виктория вынуждена была согласиться. В передней части зала было что-то вроде сцены, на которой наметилось какое-то оживление. Пройдет еще немного времени, и путей назад для нее не останется. Соглашение о свадьбе наследников между Птицкерами и Барухами было заключено уже давно, но перед грандами его до сих пор не подтверждали. И как только это случится…

— Туалет! — воскликнула она.

— Э-э… что? — Иеремия недоуменно на нее уставился.

Не обратив на него внимания, девушка повернулась к Эйвери:

— Мне нужно в туалет.

Виктория так искренне желала хоть немного оттянуть неизбежное, что организм, похоже, пошел у нее на поводу. Ей и правда писать захотелось.

Взгляд телохранительницы на секунду помутился — она явно использовала коммуникационную способность. Скорей всего, спрашивала разрешения у Жозефины…

— Пройдемте, леди.

Да неужто? А ведь Виктория уже была морально готова лужу тут посреди зала сделать…

После Эйвери вывела ее из зала, провела через пару коридоров и остановилась у двери дамской комнаты. Убедилась, что внутри никого, и только после пустила Викторию, оставшись снаружи бдеть.

Оставшись одна, девушка несколько секунд постояла перед зеркалом, разглядывая свою кислую физиономию, а после, выбрав одну из кабинок, закрылась в ней. И только она села на стульчак…

…из-за перегородки раздалось:

— Туалетную бумагу не подашь?

От неожиданности Виктория дернулась в сторону… а потом до нее дошло:

— Духов?!

* * *

— Духов?!

Я даже ответить не успел. Из соседней кабинки раздался шум, и еще через миг над перегородкой поднялась голова девчонки…

— Эх-м…

…и тут же спряталась обратно.

— Ты охренел?!

— Это же туалет, — ответил я, застегивая ширинку. — Я писал.

— А бумагу нахрена попросил?!

— Про бумагу я пошутил.

Почти тут же раздался звук открывающейся дверцы. Я тоже вышел из своей кабинки. Когда мы с Викторией оказались друг напротив друга, на пару секунд повисла пауза.

— Прикольный костюмчик, — похвалил я первым делом.

Глаза ее сначала удивленно расширились, а после в них отразилась жажда убийства.

— Ах ты… — прошипела она, — просто… Просто заткнись, Духов.

На самом деле, платье на девчонке смотрелось шикарно. Темно-зеленый оттенок идеально подходил под ее темно-рыжие, почти красные волосы. Вырезы на груди, спине и бедрах идеально подчеркивали достоинства фигуры, а необычный покрой при каждом движении создавал навязчивое ощущение что еще чуть-чуть, и тонкая тряпочка не выдержит, разойдется по десятку невидимых швов, оставив девушку в одном лишь нижнем белье… которое не факт что на ней было. По крайней мере, те самые вырезы явно должны были зародить в этом сомнения.

Другими словами, дизайнер, создававший этот, без преувеличения, шедевр, свое дело знал. Пошутить же я решил потому, что самой девушке ношение всего этого явно доставляло море дискомфорта.

— Ну не знаю, мне нравится, — пожал плечами я.

— Кобелина, — с чувством проговорила она. Такая интонация бывает, когда человек долго что-то подозревает, а потом получает неопровержимые доказательства своей догадки… и радуется своей прозорливости. — Какая же ты кобелина…

— Да ладно, я тоже рад тебя видеть, — хмыкнул я. — Может, гардероб позже обсудим, а пока более важное обсудим?