Спасти шпиона

Монотонное движение продолжалось довольно долго. Неожиданно Сергей остановился и наклонился над круглым решетчатым люком. Люк был утоплен в пол, а сверху перекрыт двумя скрещенными под прямым углом крепкими металлическими рейками. Сергей нашел, что искал: наклонился, руками расчистил небольшой пятачок рядом с люком — там обрисовалась круглая крышка с углублениями для пальцев. Он откинул крышку, достал из кармана черный короткий стержень, вставил в открывшееся отверстие. Что-то пиликнуло, металлические рейки вздрогнули с тихим звоном. Сергей сразу же схватился за перекрестье, подергал — рейки вышли из пазов, он убрал их в сторону. Затем просунул пальцы в решетку и сильным рывком отвалил люк. Чугунная крышка упала на пол с тяжелым раскатистым грохотом.

Он достал свой фонарик, посветил в колодец, щелкнув несколько раз выключателем, — это был условный сигнал. Подождал. Ответного сигнала не было.

Сергей глянул на часы: 20.10. Машинально посмотрел в темное отверстие колодца. Пусто. Проводник опаздывает на десять минут. В делах подобного рода это очень большое опоздание. Почти катастрофическое. Светлана буравила его тревожным взглядом.

— Еще есть время, — спокойно сказал он, поднимаясь с корточек. — Будем ждать.

И улыбнулся. Скрытое раздражение и даже злость на жену, которая временами представлялась виновницей всех несчастий, исчезло бесследно. Бедная девочка, у нее клаустрофобия! Путь под землей предстоит долгий, и она нуждается в поддержке. А за всю дорогу, которая, возможно, была их последней совместной прогулкой, последней в почти тридцатилетнем семейном марафоне, они обменялись от силы парой фраз, да и те трудно назвать приятной беседой.

— Как настрой, Варенька? — вспомнил он ее придуманное в юности имя.

Свете показалось, что лицо мужа дрогнуло, расслабилось, на секунду снова превратив его в Алена, в простого курсанта Серегу Мигуна, знакомого ей со студенческих лет…

Но это продолжалось только миг. Добрая улыбка исчезла, лицо окаменело, лоб пересекли морщины тяжелой задумчивости. Если проводник не придет…

— А что там? — Света кивнула на колодец.

Сергей прошелся взад-вперед, сунув руки в карманы.

— Тоже тоннель. Только не такой широкий, — сказал он и снова умолк.

— Но нам не надо будет в него спускаться?

Он помолчал.

— Думаю, обойдется…

Действительно, по плану они должны были выйти за Кремлевскую стену через спецтоннель. Может быть, только последний участок придется преодолеть по подвалам или известковым выработкам. Но точно в таких делах предугадать никогда нельзя.

— А куда мы выйдем?

— Куда-то на Зубовский бульвар.

— Так далеко?! А где именно?

— В районе метро… Точнее знает наш проводник.

— А если он не придет? Мы сможем спуститься и выбраться сами?

— Никаких «если» не будет, — ответил он сухо.

Наступила томительная и тревожная тишина.

* * *

В Москве объявлена общая тревога. В здании на Большой Лубянке, в городском управлении и районных отделах одновременно зазуммерили сотни телефонов, по всему городу затрезвонили домашние «ВЭФы», «Теслы» и «Панасоники», запиликали, загорланили, запели и затряслись в вибротанце мобильники всевозможной окраски и степени изношенности. Всему оперсоставу — срочно прибыть на свои места! Начальникам служб и подразделений — немедленно связаться с Управлением для получения инструкций!

На заснеженных и запруженных автомобилями московских улицах словно по команде вспыхнули десятки проблесковых маячков, зазвучали нервные отрывистые сигналы, залаяли устройства громкой связи — дорогу! дайте дорогу, разтак вас и разэтак! Общая тревога в городе!

Милиция и ГАИ, которая тоже милиция, два младших брата из сказки, всегда косо поглядывавшие на старшего, на ФСБ, который грязной работы избегает, а все равно ходит в любимчиках у родителя, — сегодняшним вечером получили новую порцию дров для костра застарелых обид: опять нет покоя, и не по своей линии, а по ихней!

Не убийцу ведь разыскивают, не педофила, не маньяка — это их хлеб, милицейский, и никто им не спешит на помощь — ни ФСБ, ни МЧС, ни ФСО… А когда у тех проблема — тут же милицию подключают! Вот и сейчас, забросали радиосообщениями, телеграммами, шифрограммами: «Внимание! Разыскиваются особо опасные государственные преступники! Мужчина на вид 45–50 лет, рост 185, темный шатен с проседью, телосложение среднее; возможно, принял меры к изменению внешности… С ним может находиться женщина на вид 40–45 лет, рост 175, волосы темные, стройная, эффектная; возможно, приняла меры к изменению внешности…» Ну и разыскивайте своих государственных преступников сами — мы ведь вас не просили помочь, когда банду Симцова искали — целый месяц без сна и отдыха! Да и кого можно найти по этим ориентировкам? Если бы дело происходило в Германии, Австрии или США, то из терминалов полицейских машин тут же полезли бы цветные фотографии преступников, и на экранах карманных компьютеров пеших патрульных высветились бы их установочные данные. А тут в лучшем случае развезут через два часа по райотделам черно-белые фотки, по которым их и мать родная не узнает!