Спасти шпиона

— И стали мы его с Кульком выслеживать, — степенно рассказывал Архипыч, время от времени прихлебывая виски из специального — широкого и низкого, как полагается, стакана.

Он стал солидней, вальяжней, приобрел манеры лектора почившего в бозе общества «Знание» и донашивал фирменную одежду своего хозяина. Словом, узнать его, прямо скажем, было трудно.

Вообще, в деревне за последние годы многое изменилось. Вместо мордатого московского бизнесмена Окорока, который первым начал здесь строиться и развращать селян, пока его не застрелили — не за это, конечно, а за какие-то другие грехи, понаехало полтора десятка других Окороков, возвели красно-белокаменные дворцы с бассейнами, гаражами и площадками для барбекю, образовали здесь свое бизнес-сообщество, обратив колпаковцев в высокооплачиваемую прислугу, чем обнищавшие труженики полей были очень довольны, как и районная статистика, бесстрастно зафиксировавшая резкий рост уровня жизни сельского населения, несомненно свидетельствующий о возрождении российской деревни.

Даже знаменитый мехдвор, на котором безраздельно царил Архипыч со своим самогонным аппаратом, превратился в гигантскую стройку: баня с бассейном были уже готовы, а в доме, размером с пирамиду Хеопса, заканчивались отделочные работы. Но Архипыч продолжал здесь доминировать, правда, в другом качестве — старшего сторожа и героического рассказчика. И аппарат его знаменитый никуда не делся, только нужды особой в нем не было, ибо у героя всегда есть отменного качества выпивка и закуска.

— И выследили-таки гада, — старший сторож допил заграничный самогон, со стуком припечатал тяжелое донышко к гладкому деревянному столу и горделиво осмотрел слушателей — его личного Окорока-хозяина, чужого Окорока — хозяйского друга, и двух девиц, которые Окороков сопровождали.

— Он специальный прибор на московской линии установил: каждое слово, что в правительстве говорят, — сразу же американские шпионы в своем ЦРУ слышат!

Архипыч многозначительно поднял палец, сглотнул и вполне естественным движением наколол на вилку и отправил в рот толстый ломоть ветчины.

— А что это значит? — торопливо прожевывая, спросил он. — Это, считай, всей нашей обороне конец, всей экономике, всем финансам! Короче, всей России труба!

Девицы допили свое, переглянулись и захихикали. Чужой Окорок презрительно отквасил нижнюю губу.

— Мы его хотели живым захватить, только он как начал палить с двух рук — из нагана и маузера, пули как стали летать, так мы и повалились в грязь, а он выскочил на шоссе и убег…

— Это как ты определил, про наган и маузер? — прищурился чужой Окорок и медленно выцедил свой стакан до дна.

— Так видно же, — с достоинством пожал плечами Архипыч и улыбнулся. — И по выстрелам слышно, и по пулям… Чего ж тут хитрого?

— Давай, Архипыч, крой дальше, — поощрил свой Окорок, тиская девицу за коленку.

— А дальше так: спустились мы в колодец, сняли эту шпионскую елдовину, отвезли в Кукуев и сдали… Куда надо.

Рассказчик распрямил спину, налил себе полстакана, выпил и принялся закусывать.

— Фуфло это все, — сказал чужой Окорок. — Бред сумасшедшего. Бухать надо меньше!

Не прерывая своего занятия, Архипыч кротко улыбнулся светлой улыбкой привыкшего к наветам правдолюбца.

— Замажем? — спросил свой Окорок и вытянул растопыренную ладонь — толстую и короткопалую. — На пятьсот евро?

— Мажем! — Чужой Окорок махнул точно такой же ладонью, раздался звонкий шлепок.

— Давай, Архипыч! — многозначительно приказал свой Окорок.

Рассказчик, с видом монахини, обвиненной в проституции, направился к своей сторожке и вынес грамоту в рамке под стеклом.

— Только осторожно, желательно руки вытереть, — деликатно попросил Архипыч.

— Давай сюда! — Чужой Окорок вырвал рамку и уткнулся остекленевшим взглядом в хорошо известный россиянам герб — щит с мечом и надписью: «Федеральная служба безопасности».

Челюсть у него отвисла.

— Читай! Вслух читай, — потребовал свой Окорок.

— «Награждается Лысько Демьян Архипович за высокую бдительность и патриотизм, проявленные в деле обеспечения государственной безопасности Российской Федерации и срыве подрывных планов иностранной разведки… — по слогам прочел чужой Окорок. — Директор ФСБ России…»

— С тебя пятьсот евриков! — довольно захохотал свой Окорок.

— Подожди… А что, этот клоун и есть Лысько?

Свой Окорок перестал смеяться.

— Покажи паспорт, — повернулся он к Архипычу. И тихо сказал гостю: — Ты бы фильтровал базар, Вован… Он старший лейтенант ФСБ!

— А моего напарника, между прочим, в прошлом году отравили, — печально констатировал Архипыч. — Обставили, вроде он спирт метиловый выпил. Только Кулёк… в смысле товарищ Кульков, никогда гадость не пил. Ясно, что убили его. Не простили. И я вот с заточенной отверткой хожу…

— Кто отравил?! — поразился чужой Окорок.

— Кто, кто, — вошедший в роль Архипыч шмыгнул носом. — У ЦРУ длинные руки!

— Это точно! — Свой Окорок хлопнул девушку по заду и встал. — Ладно, мы пойдем париться. А ты приберись здесь и самоварчик поставь!

— Есть! — четко ответил Архипыч.

* * *

16 ноября 2006 года, Флорида, США