Спасти СССР

– Жизнь покажет. Ты мне лучше скажи – а как ты собирался партию то строить, из кого? Из диссидентов что ли?

– А тебе зачем?

– Ну, как… подумаю, может и есть какое-то здравое в этом начало. Все-таки сменяемость партий у власти – дело неплохое, по Америке знаю. Хотя бы для того чтобы дать выход народному гневу – до того как он пойдет подрывать устои и крушить основы.

– Нет, не диссиденты. Какие диссиденты.

– А кто? Яковлев?

– Да дался тебе Яковлев…

– Дался, скотина та еще. Но не суть.

– Планировал организовать народное движение за перемены – в центре, в республиках. Потом собрать съезд и учредить партию – народную.

– Погоди-ка. А те движения в республиках… это случайно не народные фронты?

– Ну… была мысль так назвать. А что?

– Значит, и тут ты…

– Это ты про что, объясни.

– Народные фронты в республиках сыграют ключевую роль в развале страны. Сначала они будут поддерживать перестройку, а потом, когда сложности начнутся – тут же переметнутся на сторону националистов и станут требовать выхода из Союза.

– Но почему?

– Не понимаешь? Потому что это интеллигенция. У интеллигенции есть одно качество – она всегда предаст. Как только начнутся сложности, или просто что-то пойдет не так – интеллигенция всегда предаст. И после каждого такого кувырка – они моментально забудут, кого поддерживали до этого и начнут поддерживать новых людей.

…

– Но у русской и национальной интеллигенции есть одно важное отличие. Русская интеллигенция – она народу чужая и русский народ ей тоже чужой. Она никогда не была частью народа, они всегда сверху, поучают, направляют, оценивают – но частью народа себя не считают. А вот национальные интеллигенции – для них их народы свои. Они их часть, они всегда разделяли с другими их национальное чувство. А ты своими народными фронтами – дал им точку консолидации. Когда они почувствуют за собой силу, а за центром слабость – они пойдут на прорыв.

Вечером с Раисой Михайловной разговор опять сорвался… нет, не на крик к счастью – на дела. Видимо, это теперь навсегда так – личной жизни у нас нет, семейной тоже нет – ничего нет. Дела… дела… дела. И видимо так надолго. Впрочем, я сам на этот путь встал, мне по нему и идти…

– Рая… – сказал я – как у тебя в институте? Извини, сейчас прямо ничего не получится, нескромно будет, но ты по крайней мере людей присматриваешь?

– Присматриваю. Но ты же видишь, как к этому относятся. Мераб отказался сразу. Левада думает…

– Предложи им приличные зарплаты. Две, три тысячи…

– Да разве в зарплатах дело?

Эх, Рая, наивная ты моя шестидесятница. Видела бы ты, как они будут и в девяностые и после них – перед олигархами пресмыкаться. В них дело, в них. Всегда в них, это только на вид они – я не такая, я жду трамвая. А на деле – клейма ставить некуда…

– Несколько человек из ведущих – смогу прикрепить к нашему распределителю. Но с этим осторожно. \Должен быть членом партии и все такое…

Москва, СССР