Спектр

— Ещё запахи. Хороший табак, кстати… Жалко, если мы не разгадаем тайны Талисмана, Мартин. Представляешь — здесь, под ногами, всемогущество! Кольца всевластия — по копейке пара. А мы не можем их поднять.

— Сдаётся мне, что кольца всевластия в таком количестве могут делать только в Китае, — сказал Мартин. — И ничего хорошего от них ждать не стоит.

— Ты вообще когда-нибудь мечтал о всемогуществе? — спросила Ирина.

— О всемогуществе? — Мартин задумался. — Чтобы быть совсем-совсем всемогущим? В детстве, наверное. Не помню.

Ирина перевернулась на живот, подпёрла голову руками, посмотрела на него — едва угадывающаяся в слабом белом свете из окна фигурка. Спросила:

— А сейчас ты о чём мечтаешь?

Мартин объяснил.

— Это неинтересно, это просто осуществить, — отмахнулась Ирина. — А ещё?

Мартин подумал и сказал:

— Наверное, дурацки прозвучит, если расскажу.

— Ты попробуй, попробуй, — подзадорила его Ирина.

Мартин прислушался к едва слышимому шороху из коридора. И сказал:

— Мне однажды приснился сон… странный такой. Будто я еду в троллейбусе…

— Уже интересно, — развеселилась Ирина. — Ты часто в троллейбусах-то ездишь?

— Часто, у меня нет машины. Приснилось, что я еду в троллейбусе, и он выезжает из города, едет по какой-то пустынной дороге… вроде бы в аэропорт, хотя дорога совершенно незнакомая. Я стою у окна, и мне очень нравится пейзаж. И вдруг я вижу, что по салону идёт контролёр. Он все ближе, ближе, и я почему-то впадаю в панику… нечем штраф заплатить, что ли? Не знаю… В общем, контролёр подходит ко мне — и тут троллейбус останавливается. Я выскакиваю из него перед самым носом контролёра, даже улыбаюсь ему. Троллейбус уезжает, а я вижу, что от остановки дорога… пешеходная такая, будто просёлочная, поднимается на холм. А холм весь покрыт деревьями и застроен домами… старыми, деревянными, очень уютными даже издалека…

— Такие дома только издалека и уютные, — скептически сказала Ирина. — Ой, извини. Ты очень хорошо рассказываешь, я даже забыла, что это только сон.

— Сон, — подтвердил Мартин. — Так вот, я начинаю подниматься на холм. Оказываюсь в маленьком городке с большими тихими дворами, с огромными деревьями, какими-то водозаборными колонками. Не знаю, видела ты такие городки или нет. Сейчас их уже и не осталось-то, наверное. И все вокруг такое… будто давным-давно знакомое и родное. Будто я пришёл к себе домой. И люди, которые встречаются, незнакомые, но будто родные. Такого не бывает, только мне все улыбаются, а я улыбаюсь всем в ответ. А потом останавливаюсь в каком-то дворике, возле двухэтажного дома из красного кирпича… были когда-то такие дома, с одним подъездом, на восемь квартир обычно…

— Точно, рассказываешь, будто там жил, — подтвердила Ирина.

— И я подхожу к ограде двора — низкая совсем ограда, несерьёзная, не для того, чтобы от кого-то защищаться или закрываться. Смотрю вниз с холма — и вдруг вижу море. Представляешь? Море, которого вроде как здесь быть не может… И мне становится так хорошо, что я решаю остаться. Навсегда. Но вдруг вспоминаю, что не заплатил за билет. А значит, не имел права сюда приехать. Я здесь… не то чтобы незаконно… Просто нельзя мне тут быть! Тогда я подхожу к какой-то компании во дворе — там и подростки, и мои ровесники, и люди постарше. Рассказываю им, что не заплатил за билет и поэтому должен уйти. Они кивают и отвечают, что будут меня ждать. И я иду обратно той же дорогой, спускаюсь вниз с холма, а город за спиной тает… И я проснулся с улыбкой. И весь день улыбался всем, кого встречал на улицах. Хотя так не бывает.

Ирина спросила — не сразу, будто ожидала продолжения:

— Ты мечтаешь найти такой город? Вернуться туда?

— Я мечтаю всегда платить за проезд, — ответил Мартин. И зачем-то добавил: — Не в буквальном смысле.

— Понимаю, — просто сказала Ирина. — Не дура. Иди ко мне, Мартин.

Мартин отложил трубку. Поднял со стула и натянул джинсы. Потом достал из кобуры револьвер.

— Ты чего? — прошептала Ирина.

Мартин с загадочным видом приложил дуло пистолета к губам — будто говоря «тс-с!». Подошёл к двери, тихонько оттянул щеколду и рывком распахнул дверь.

В коридоре было пусто, но Мартина это не смутило. Он бросился в коридор, сразу же громыхнула распахнутая дверь соседнего номера. Когда Мартин появился вновь, ведя под дулом револьвера щуплого и прыщавого паренька лет пятнадцати-шестнадцати, Ирина уже влезла в шорты и застёгивала блузку.

— Будь как дома, — жизнерадостно сказал Мартин своему пленнику. — Располагайся поудобнее…

Хороший тычок помог пареньку преодолеть расстояние до стула. Мартин, помахивая револьвером, приблизился к пленнику и, тяжело опустив руку на плечо, заставил сесть.

— Один был? — деловито спросила Ирина. — Ты молодец, я ничего не услышала.

— Приходили трое, — сказал Мартин. — Открыли дверь, убедились, что там никого. Тогда двое ушли вниз, а этого оставили шуровать по вещам. Как тебя звать, ворюга?

Паренёк засопел, но не ответил.

— Ирочка, ты не в курсе, как на Талисмане карают за кражу со взломом? — спросил Мартин.

— Тюрем здесь нет. Выгоняют с планеты, наверное.