Спектр

Мартин поднялся, посмотрел на север.

И впрямь – шли. Около сотни человек: мужчины и женщины, подростки и старики. Очень смешно было наблюдать за этим шествием, нестройной колонной вытянувшимся на сотню метров. Над толпой постоянно поднимались головы – это кто-то перепрыгивал через канал. Люди казались не то толпой сумасшедших танцоров, тренирующихся перед групповой пляской, не то усталыми бегунами на трассе с препятствиями.

– Где там наша Ирочка, – насмешливо сказал Клим, встав рядом с Мартином. – О! Вот она. Впереди. Правда, уже не на лихом коне.

Мартин тоже заметил Ирину и с понятным любопытством вгляделся в приближающуюся девушку. Ирина оказалась выше, чем ему представлялось по снимкам и видеозаписям. Рыжие волосы, которые на Земле лежали ниже плеч, были коротко пострижены. Одежда – простая и рациональная: кроссовки, шорты защитного цвета и тёмно-серая футболка. А ведь какие шикарные платья носила…

Но больше всего Мартина занимало лицо Ирины. Да, она действительно потерпела поражение – это было видно сразу. И по плотно сжатым губам, и по слишком сосредоточенному, отгоняющему слёзы взгляду. Да и заметная дистанция между Ирочкой и остальными людьми свидетельствовала о положении низвергнутого кумира.

– Халиф на час… – подтвердил его мысль Клим. – Или как там зовут жён халифа? Ладно, пусть будет принцесса на час…

– Принцесса на бобах, – сказал Мартин. – Надеюсь, её не побили?

Клим возмущённо фыркнул:

– Мы тут малость одичали, но всё-таки остались культурными людьми. А вот бобы у нас – праздничное лакомство, так что идиома утратила смысл.

В посёлке люди стали расходиться. Кто-то нырнул в палатки, кто-то остановился в отдалении. Десяток человек с виноватыми лицами приблизились к Климу – это предавшие вождя последователи спешили искупить грехи.

Ирина тоже направилась напрямик к директору. Остановилась, подойдя почти вплотную. И выпалила:

– Ты! Ты знал, что я ошибаюсь!

Мартин оценил и темперамент девушки, и тон, которым она произнесла своё обвинение.

– Ирина, ты ни о чём меня не спрашивала, – холодно ответил Клим. – Ты ведь заявила, что у нас давно окостенели мозги? И что ты одна знаешь истину? Что ж, я тебе не мешал. Как успехи?

Секунду девушка стояла, с негодованием глядя на директора. Мартин тихонько вздохнул: не для Ирины такие поединки, не было у неё опыта подковёрной борьбы, интриг, защиты курсовых и диссертаций, заваленных оппонентов и привлечённых сторонников – короче говоря, всего того, что составляет могучий ствол научного древа, на котором только и могут зазеленеть робкие листики знаний.

– Вы меня убили, – тихо сказала Ирочка. В её глазах показались слёзы.

И тут же Клим шагнул вперёд, крепко взял вздрогнувшую Ирину за плечи – и совершенно другим голосом сказал:

– Ира, ты умница. Ты нашла очень интересные закономерности. Если кто-то и сможет раскрыть загадку Библиотеки, так это ты. Но реку нельзя преодолеть одним прыжком. Надо учиться плавать.

Мартин мысленно зааплодировал. Растерянная Ирочка сразу утратила весь боевой дух и совсем по-детски смотрела на директора. А тот, ласково, словно отец, погладил её по голове и продолжил:

– Я напишу письмо заведующему кафедрой иностранных языков МГУ профессору Паперному, он мой хороший старый друг. Попрошу, чтобы тебя приняли без всяких экзаменов… впрочем, тебе не составит труда их сдать. Ирина, я очень хочу, чтобы ты встала в наши ряды. И через пять лет мы будем ждать тебя здесь, на этом самом месте. Веришь мне?

Ирина кивнула, не отрывая взгляда от Клима. А тот, всё с той же мягкой интонацией, добавил:

– Ты не представляешь, как быстро пролетят пять лет… и как многого ты сможешь добиться, обогатив свою память всем знанием, выработанным человечеством…

Он на миг прижал Ирину к себе и нежно поцеловал её в лоб. Но Мартин отметил, что рука Клима всё-таки дрогнула на спине девушки и непроизвольно, совсем не по-отечески, поползла вниз, к хорошенькой крепкой попке.

Впрочем, Клим тут же опомнился, отстранился от Ирины и с улыбкой сказал:

– А у нас гости! Это Мартин, он только что с Земли… и хочет поговорить с тобой.

Девушка машинально сделала шаг в сторону Мартина. Что ж, Клим и впрямь замечательно сделал свою часть работы…

– Здравствуй, Ирина, – сказал Мартин. Доброжелательно, но без улыбки или явной симпатии. – Твой отец попросил навестить тебя.

Ира молчала, хмурясь. Её глаза ещё влажно поблёскивали, но слёзы так и не родились. За спиной Ирины Клим распекал провинившихся учёных:

– Сети стоят со вчерашнего вечера, мы что же, соскучились по тухлой рыбе? Катрин, у твоего малыша болит живот, он уже трижды бегал к туалетному каналу. Все, кто хочет отправить письмо на Землю, могут подойти ко мне за бумагой. Не больше одного листа на человека!

Может быть, Клим и не был великим учёным. Но администратором он был хорошим. Толпа рассеивалась на глазах, жизнь в посёлке входила в привычное русло.

– Не буду уговаривать тебя вернуться, – продолжал тем временем Мартин. – Но Клим, как мне кажется, дал хороший совет. Если ты решишь ему последовать, то я помогу тебе с историей для ключника…