Спец экстра-класса

Гость вместе с Вавиловым вошел внутрь, офицеры последовали за ними. И без того тесное помещение купе мгновенно стало напоминать банку кильки.

– Ваш батальон переходит во временное подчинение ФСБ, – произнес Христофоров, не обращая никакого внимания на остатки недавнего пиршества на вагонном столике. Он вытащил из нагрудного кармана сложенный вдвое конверт из плотной бумаги и, протягивая его комбату, добавил: – Есть договоренность с Генштабом и лично министром обороны. В течение часа ваш радист получит подтверждение. Да, чуть не забыл, с этой минуты ваш радиоцентр работает только на прием.

– Ясно, – задумчиво проговорил подполковник Вавилов, внимательно читая депешу на генштабовском бланке. Прочитав, передал ее начальнику штаба, стоящему у него за спиной.

– Может, объясните, с чем связана такая пертурбация? – спросил морпех, разглядывая сидящего напротив полковника. Не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы сообразить, что на неопределенный период тот будет его основным начальником. —Хотя бы в общих чертах.

– Если только в общих чертах, – медленно протянул Христофоров, соображая, что рассказать, а чего не говорить вовсе. – Недавно чеченцы пытались провести в Москве стратегическую операцию «Бумеранг», цель которой была раскрутить новый виток боевых действий здесь, в Чечне, конкретно на равнинной ее части. Нам удалось их переиграть и направить смертоносную энергию против них самих. Сейчас началась большая охота на полевых командиров.

– Давно пора, – одобрительно буркнул зампотех.

– Ваш батальон будет исполнять роль бредня, который мы забросим на самую большую рыбу, – продолжил Христофоров, пристально глядя на комбата. – Поэтому без особой нужды вас трогать не будут.

– Почему именно мы? – неожиданно встрял в разговор замполит. Он уже представлял себе, как через несколько дней будет выступать с речью в родном Доме офицеров. И слушать гром аплодисментов. И теперь неизвестно, насколько придется здесь застрять. – У вас что, нет своих подобных подразделений?

– Есть у нас и более многочисленные боевые части. Но направлять их сюда, когда повсюду с больших трибун говорят о выводе войск из Чечни, по крайней мере, глупо. Об этом сразу же будет известно не только чужим разведкам, но и пронырам журналистам. А это чревато скандалом, международным. Такой расклад, сами понимаете, никому не нужен, к тому же ваши люди хорошо подготовлены, хорошо оснащены и, главное, имеют приличный боевой опыт. Но действовать вам придется тайно, как и всем «рыцарям плаща и кинжала».

– Поэтому вы и закрашиваете бортовые номера на технике? – спросил комбат, осмысливая услышанное.

– Не только номера, – кивнул чекист. – Бойцам придется снять тельняшки и на черные береты надеть камуфляжные чехлы. Полное отсутствие идентификации, боевой техники и личного состава. Еще вопросы есть?

Больше вопросов не было.

– Отлично. – Христофоров встал со своего места. – Эту ночь спокойно отдыхайте, а завтра с утра займемся организационными вопросами. Спокойной ночи.

Гость вышел из купе, на несколько секунд повисла тишина.

– Это беспрецедентно, – первым не удержался от реплики заместитель по воспитательной части. – Такого еще не было ни на моей памяти, ни в истории нашей страны.

– Почему же не было, – усмехнулся начальник штаба и быстро заговорил, демонстрируя свою эрудицию: – История знает немало подобных примеров. Вот последний: в начале девяностых годов Витебскую дивизию ВДВ в срочном порядке переподчинили КГБ. Десантники надели зеленые фуражки пограничников и помчались латать границу, которую рвали ветры демократических перемен в братских, мать их, республиках. Цель оправдывает средства, особенно когда дело касается государственных интересов. Вот теперь наступил наш черед.

– Да уж, – согласился с майором Вавилов.

Теперь ему все стало ясно. Почему батальон до сих пор держали в Чечне, обновляя личный состав опытными контрактниками. Почему перед самым возвращением прислали самоходные установки «спрут». Почему в вагонах не было проводников и почему все боеприпасы заставили забрать с собой. Как хороший шулер держит убойный козырь в рукаве, так и батальон придерживали для подходящего случая.

– Радиограмма, товарищ подполковник. – В дверном проеме стоял прапорщик, начальник батальонной радиостанции. Протягивая комбату листок с текстом, счел своим долгом прокомментировать: – Странная какая-то радиограмма, только одно слово «Подтверждение» и личная подпись начальника Генштаба.

* * *

Как обычно, тренировку Виктор завершил дыхательной гимнастикой. Легкие, разгоряченные интенсивными упражнениями, наполнялись кислородом, заставляя кровь в венах закипать, отчего в голове появился легкий шум, как при опьянении.

Наконец тренировка закончена, на несколько минут Савченко замер, оставаясь на месте. Как когда-то говорил его первый учитель Сэнсей, чтобы слиться с землей и выйти на прямую связь с космосом. Обувшись, он не спеша направился в сторону своего дома.