Специалист технической поддержки 5

Третий терминал международного аэропорта Дубая совершенно не впечатлял. Ни внутренним убранством, ни размерами. Это на бумаге он был частью огромного комплекса, а по сути же, это было изолированное строение обычного аэропорта, который не имел ничего общего с разрекламированной воздушной гаванью столицы ОАЭ. Но, так уж получилось, что рейсы из Юго-восточной Азии прибывали именно сюда, так что выбирать не приходилось.

В зале для встречающих было шумно и многолюдно. Туда-сюда сновали все прибывающие и прибывающие рабочие и туристы. Апрель, самый разгар первой половины туристического сезона в ОАЭ. Через полтора месяца здесь станет слишком жарко для пляжного отдыха, но в первой декаде апреля погода была просто превосходная. Сухо, тепло и солнечно, без удушливого зноя и жары. Буквально рай на земле, который через два месяца превратится в пылающий ад.

Я сидел за потертым маленьким столиком и потягивал мерзкий кофе из старбакса. Условная территория кофейни была огорожена от общего потока пассажиров, спешащих на выход к парковкам, только хлипкими столбиками с ленточкой. По сравнению с южнокорейским кофе, этот напиток был просто омерзительным. Все же, корейцы были еще теми кофеманами, но при этом я делал скидку на то, что это было обычное сетевое заведение. В настоящих арабских кофейнях, я был уверен, дела обстояли намного лучше, хотя за неделю, что я находился в Эмиратах, мне пока так никуда и не удалось выбраться. Слишком много было дел и приготовлений, я не мог отвлечься ни на минуту.

Я настоял на том, чтобы оставаться мертвым так долго, как это возможно, скрывая то, что я жив, даже от Пак Сумин. Ей уже сообщили, что я погиб, отмотать это назад нельзя, но если дать ей знать, что со мной все в порядке, ее родня может что-то заподозрить. Мне оставалось только надеяться на то, что чеболька справится с давлением и дождется, когда Гю Чон решит вопрос с документами и нашим выездом из страны.

Да и, строго говоря, я не был уверен в том, что Гю Чон позволил бы мне выйти на связь с Пак Сумин раньше времени. Все же, он был параноиком похлеще меня, хотя, казалось бы, куда уж больше. Так что для внутреннего комфорта и спокойствия я не стал перекладывать ответственность на чужие плечи и справедливо считал, что сохранять инкогнито — именно мое личное решение.

За которое я, конечно же, поплачусь. Думаю, к первому скандалу из-за моего вранья о кошельке, который Пак Сумин обещала мне когда-то, добавится еще и скандал о моей фальшивой кончине, но я был к этому готов. Я был готов к чему угодно.

Самолет Пак Сумин приземлился полчаса назад, но я понимал, что пока они доедут по взлетной полосе, пока доберутся до терминала, пока пройдут паспортный контроль… Вроде бы, я осознавал, сколько это времени займет, но она все равно появилась внезапно.

В какой-то нелепой накидке, которая едва прикрывала немного выпирающий живот, с подушкой для сна на шее… Как будто в чем она ходила по квартире в Сеуле, в том и отправилась в путь, совершенно теряясь на фоне пестрой толпы.

Я увидел ее издалека.

Ведь очень сложно было не заметить любимую женщину, которая стоит посреди дубайского аэропорта и ищет тебя взглядом, держа в руках красно-белое яйцо рисоварки.

Вместо послесловия