Специалист технической поддержки

В тот же день, когда меня привез в госпиталь Ким Бон-Со, он вернулся на квартиру и нашел кое-какие мои вещи. Чудом уцелели очки — видимо, потому что хранились в крепком пластиковом чехле. Ноутбук был сломан, но, по словам сонбэ, там только разбит экран и выломаны петли, то есть мой ThinkPad все еще подлежит ремонту и при нажатии кнопки включения подает признаки жизни. Это хороший знак. Остаться без компьютера, который я взял в кредит, было бы крайне обидно. Ну и, конечно же, меня порадовали вести о рисоварке.

Я вообще очень беспокоился о своем имуществе и технике. Это были первые вещи такого масштаба, которые я купил в своей жизни, и от одной мысли о том, что новенькие дорогие приборы были сломаны, у меня в груди все сжималось. Я прекрасно понимал, насколько мелочно подобное чувство и как смешно это выглядит со стороны, но ничего с собой поделать не мог. Я вырос в мире, где из имущества у меня была только кое-какая одежда. Даже наличные деньги не всегда водились, жизнь шла по талонам. И вот, теперь, когда я купил себе то, что на самом деле хотел получить, это сломали. Грубо, цинично и без какой-либо практической цели.

Это все Ким Аран. Это ее рук дело. Я не знаю, чего она добивалась, но я точно уверен в том, что эта девица меня капитально взбесила.

Хочет жить по южным порядкам? Эта лицемерная девка в лицо мне кричала о том, что я забыл свои корни, а сама устроила подобный беспредел? Я просто обязан ей отомстить, любыми путями, даже если мне год придется копать под нее и ее банду, собирая доказательства и информацию.

Вот только поможет ли это? Полиция не хочет связываться с разборками северян, а у меня совершенно не было контактов на юге. Кого я мог назвать здесь своим другом? Среди северян я особо знакомства не водил. Дядюшка Бо? Мы виделись два раза, после чего я общался с ним только телефону. С Джин Су мы просто коллеги, как и хён заботился обо мне, потому что я его подчиненный. У него была своя жизнь и в мои проблемы он ввязываться точно не станет. Единственный человек, который пытался выйти со мной на контакт — это Пак Сумин, но идти навстречу этой непредсказуемой годзилле не было никакого желания. От этой девушки буквально разило проблемами, и хоть я понимал расклад, который она дала мне на заднем сидении машины, как-то участвовать во всем этом бардаке семьи Пак я отказывался.

Сейчас мне было нужно решить вопрос с переездом.

Если ранее мне давали жилье через ассоциацию, то теперь нужно как-то решать этот вопрос самостоятельно. Вот только когда я погрузился в эту тему, с удивлением узнал что, скорее всего, я останусь бездомным.

Те предложения, что я нашел в сети по схеме Вонсе — когда залог меньше, а арендная плата выше, мне совершенно не подходили. Я просто не мог позволить себе отдавать за однокомнатную квартирку от трех до шести миллионов вон. По схеме аренды Чонсе цены были привычными — в районе миллиона вон плюс-минус сто тысяч, в хороших местах полтора миллиона вон. Вот только тот самый залог по Чонсе мог достигать двадцати, тридцати, а иногда и пятидесяти миллионов вон! И это еще не предел!

Когда я понял, что для переезда нужно или срочно устраиваться на вторую работу, или искать минимум двадцать тысяч долларов для внесения залога, мне стало плохо. А копнув чуть глубже в вопрос аренды по Чонсе, я еще и увидел кучу историй, когда залог удерживался целиком или частично, либо же хозяин квартиры его тратил и отказывался отдавать, предлагая жить в его квартире и дальше.

И где мне взять такие деньги? Из района Хондэ надо выезжать, тут даже обдумывать нечего. Если Ким Аран слетела с тормозов, то ее отморозки меня или прикончат, или я кого-нибудь убью и в лучшем случае сяду за поножовщину. А скорее всего — попаду в лапы NIS, а там надежды еще раз увидеть солнце у меня нет.

Если бы у меня осталась моя заначка, то я бы потянул пару месяцев аренды по формату Вонсе, а потом что-нибудь придумал. Взял бы кредит или посоветовался с хёном о том, что же мне делать. Но теперь, когда я остался без денег?

Вскрывать кошелек с биткоинами? Нельзя, слишком мало времени прошло.

Атаковать какую-нибудь фирму или организацию и через криптошифровальщика потребовать выкуп?

Я бы мог атаковать даже госпиталь, в котором сейчас лежу, да я уже нахожусь внутри. Найти точку входа и провернуть это дело не большая проблема. Правда, переговоры и торги могут занять несколько недель, а то и месяцев, а если еще и информация окажется не столь чувствительна к утере, то вся затея может вовсе провалиться. Очень часто организации предпочитали потерять свои данные, нежели платить хакерам-вымогателям. Вот только можно ли так рисковать, и хочу ли я это делать? Любая демонстрация моих навыков, любая хакерская атака сейчас для меня крайне опасны. Нельзя забывать о том, что меня ищут. Негласно, но ищут.