Спецназ ГРУ против басмачей

«Английский - это уже плохо, - подумал Николай. - Хотя, если бы был шпион, вряд ли представился бы и пошел на контакт так открыто с солдатом».

-Я увидел, что Вы обнаружили мое присутствие, и потому, во избежание несчастного случая, решил раскрыть себя.

-Так зачем Вы меня преследовали?

-Это получилось случайно, поверьте. В окрестностях того дома, где Вы гостили, живет мой друг - он из местных баев. Наши маршруты пересеклись, и только. Не ищите в этом подвоха.

-Зачем в таком случае потребовалось начинать диалог? Что Вы от меня хотите?

-Вам правду сказать?

-Конечно.

-А Вы всегда говорите правду?

-Стараюсь.

-А Вы скажете своему командованию, что делите стол с лидером басмачей?

-Пфф, - Николай рассмеялся. - Моему командованию глубоко плевать, с кем я его здесь делю… - Он снова чуть было не сказал что-то вроде: «В этой сказке», но опять осекся - надо было дать англичанину выговориться, он мог быть носителем стратегической информации.

-Что ж, - развел руками Стоквелл. - Тогда сформулирую свое желание без угроз и намеков…

-Сделайте милость.

-Понимаете, мне бы очень хотелось, чтобы Вы… ответили на несколько моих вопросов…

-Не обещаю, но постараюсь. Задавайте.

-Про вас и вашу группу говорят, что вы чуть ли не всадники Апокалипсиса. Сам Фрунзе рекомендовал Энверу-паше присмотреться к вам повнимательнее…

-Вы такой же коммивояжер как я инопланетянин.

-Приятно иметь дело с понимающим человеком. Так вот - кто вы?

-Почему, если об этом не знал сам Фрунзе, об этом должны знать вы?

-Хотя бы потому, что мы делаем общее дело.

-И какое же? Торгуем парфюмерией?

-Боремся за мир.

-Так, уже интереснее. В чем же Ваша функция в этой борьбе?

-Ну… скажем так - сбор информации и подготовка планов выхода из кризиса с наименьшей кровью.

-Например, путем возвращения эмира?

-Вы не рассматривали вариант поиска компромисса с ним? Ведь он, кажется, человек контактный. Он долгое время шел вам на уступки.

-Вы обратились не по адресу. Да и потом, насколько мне известно, Фрунзе выдвигал ему ультиматумы какие-то. Он, вроде бы, отказался, так что…

-Вы сами понимаете, что, если экспансию СССР не остановить, будет литься кровь, и ее будет много?

-Слушайте, а Вы не боитесь, что утром я явлюсь в ваше консульство и обвиню Вас в шпионаже? А еще лучше - сообщу о Вас в ЧК, и Вас попросту арестуют и поставят к стенке.

-Было дело, стоял. Но не боюсь - судя по тому, что Вы разговаривали с Фузаил-Максумом, Вы человек разумный и так не поступите. А также, судя по тому же факту, Вы все-таки выдали ему несколько стратегических секретов - например, касающихся положения Мадамин-бека. Согласитесь, что если эта информация, которую Вы как военный представитель действующей власти озвучили одному из лидеров движения басмачей, станет достоянием гласности в условиях еще очень слабого военного положения РККА в эмирате, оно и вовсе может превратиться в прах? Басмачи, услышав об этом, раскусят обман Фрунзе, перестанут вести всякие диалоги с Советской властью, отколются от нее. В этом военном противостоянии, где силы пока еще очень и очень неравны, неизвестно, кто одержит первенство.

До Николая начал доходить смысл слов англичанина.

-Мать вашу, откуда вы все это знаете?

Тот улыбнулся в ответ:

-Меня больше интересует, откуда Вы все знаете. Откуда простой красноармеец, сравнительно недавно начавший службу в Бухаре, так хорошо осведомлен о стратегических позициях командования и планах Москвы?

-Не надейтесь услышать ответ на этот вопрос. Я готов, пожалуй, понести ответственность за свой длинный язык - только, чтобы позиции вашей страны в Узбекистане ослабить. Мы найдем чем еще приманить басмачей - если уж с Мадамином нашли общий язык, который, как Вам известно, не глупый и вообще очень авторитетный в здешних краях, то с другими как-нибудь решим. Честь имею. Рекомендую больше не появляться на моем пути.

«Какие же эти капиталисты все-таки противные», - думал на обратном пути Николай. Вернувшись в расположение, он застал ребят спящими - и сам завалился на кровать. Сон не шел - да и мыслей о ночной встрече не было, все они были вытеснены размышлениями о новой властительнице его судьбы. Состоянию влюбленности это свойственно - мысли о плохом словно бы и не лезут в голову.

Утром Ценаев и Белов, командир частей РККА, собрали ребят перед входом во дворец:

-Товарищи бойцы! По распоряжению Энвера-паши приказано прервать все контакты с местным населением. Товарищ Фрунзе, уезжая, напутствовал нашего боевого командира о том, что возможны различные провокации со стороны стран Антанты в лице их шпионов, которые вовсю орудуют на территории эмирата…

-Товарищ командир, разрешите? - попросил слова Козлов.

-Давай.

-Так мы же разведывательное подразделение. Давайте организованно начнем работу по пресечению деятельности шпионов.

-Это - дело контрразведки и ВЧК, - отрезал Ценаев. - Встать в строй. Продолжаю. Во избежание провокаций со стороны шпионов и местного населения, еще кое-где враждебно настроенного по отношению к Советской власти, приказываю контакты прекратить. Вопросы? Разойдись.