Спецназ навсегда

— Помнишь, Демона Страха которого окрестил Пушком? — чуть наклоняет голову вбок.

— Да, — не вижу повода отпираться, — он такой милаха.

— Милаха? — вспыхивает Локи. — Да от него проблем больше чем от всей стаи. Никого не слушается. Меня ещё по старой памяти признаёт и всё. Настолько от рук отбился, что двух Высших демонов покусал. Даже Люцифер его стороной обходит.

— Погоди, — выставляю перед собой руки. — Бред какой-то. Как такое возможно. А как же субординация? Разве Высшие демоны и тот же Люцифер не самые сильные? Разве они не могут приказать?

— Могут, — кивает, — но Демоны Страха, лишь частично разумны. Они вроде собак ваших. Только сильнее. Настоящая бойцовская собака, тоже не будет чужого слушать. Только хозяина.

— Так ведь ты же хозяин, — неуверенно вопрошаю.

— Я Повелитель стаи, — вздыхает. — При этом, стаю свою передал, Люциферу. Когда ушёл из Ада. Не мог же я с собой в человеческий мир увести их.

— Так в чём проблема.

— В тебе, — тычет в меня пальцем. — Ты смог испугать его, дал ему имя, но самое главное, он тебе понравился. И Демон Страха, как эмпат, почувствовал эту симпатию. Теперь он хочет быть рядом с тобой. В общем, мне надо уходить и после этого Пушка убьют. Ибо никому не нужен кидающийся на своих пёс. Однако и убить этого хищника не так-то просто. Но я предложил выход. По здравому рассуждению, Люцифер согласился и пошёл на встречу, признав, что это лучший выход.

— Какой?

— Забери его с собой на Эдем, — в глазах Локи застыла искренняя просьба.

— Но как? — недоумеваю.

— Вот, — показывает левую ладонь, на которой виднеется рисунок, оскаленной, клыкастой морды. — Это Пушок, я ему пообещал, что отнесу к тебе и он согласился уснуть. Поместим тебе на правую сторону груди, будет ещё одна татуировка. А так как он спит, то Система на Эдеме не заметит его. И пропустит, так же как и твоего коршуна. Проверено. Коршунов твоих друзей пропустила. А там уже разберёмся, как быть. В общем, если не возьмёшь, то Пушка убьют.

— А ты не можешь пронести, как татуировку? — решаю уточнить, а то прям странно это.

— Нет, — вздыхает, — он не будет спать у меня на груди.

— Бери, — раздаётся голос Босяка, — я чувствую его, и он тебя любит…

— Локи, нам пора, — в ванной появляется Хель. — О! Бесплатный стриптиз! — улыбается одетая в свой обычный балахон богиня.

— Вот что за привычка, являться без предупреждения, — возмущаюсь, — а если бы я был голый.

— А ты что одетый? — усмехается бледная красавица. — Чего стоим? — оборачивается к Локи. — Времени совсем нет.

— Егор думает, что это подстава, — Локи показывает свою ладонь с рисунком.

— Не подстава, — смотрит на меня. — Но решай быстрее. Десять секунд и мы уходим.

— Егор! — в голосе Локи столько мольбы, что я сдаюсь. Уж раз Босяк и Хель говорят, что можно, то чего ломаться-то? Да и жалко Пушка, он такой милаха…

Глава двадцать седьмая

Наблюдаю в иллюминатор, как за бортом самолёта, всё ускоряясь, мелькает разметка взлётной полосы. Ну вот и всё. Прощай старая жизнь и здравствуй новая.

Перед мысленным взором проносятся последние события. Свадьба Листика — тихая и семейная. Ибо его, теперь уже жена, всё ещё нервно реагирует на чужих. Хотя нас с Лаки это не касается. А уж как удивились её родители, когда Вера не скрылась в своей комнате, как это делала обычно при появлении посторонних людей. Да, спряталась за спину Листика, но не убежала.

Мы с Лаки замерли в ступоре, стоя на пороге их коттеджа. Хотелось обнять друга, которого столько не видели, но за ним стояла Вера, которая крепко держала его за локоть.

— Здравствуйте, — прокашливаюсь, так как в горле встал комок. Смотрю на родителей невесты, но подсказки так и не нахожу. Вот и как быть в такой ситуации?

— Солнышко, — Антошка вытягивает девушку из-за спины. — Ты, наверное, не помнишь, но вот это Мажор, а это Лаки…

— Здравствуйте, — Вера выступает вперёд. — Это же вы помогали Антону письма писать?

— Э-э-э… — мы с Лаки переглядываемся, пытаясь сообразить, о чём речь.

— Да это я рассказал как-то, как мы всем коллективом сочиняли послание. Вере очень нравится эта история. Всегда смеётся, — на губах Листика светится улыбка.

Ох! Точно же! Мы же тогда все участвовали в написании ответа на её первое письмо нам. Даже, тогда ещё, майор Васильев участвовал. Не говоря уже про Рогожина и Степаныча. О да, это была эпопея. И это было бы смешно, если бы не было так грустно.

— Спасибо вам, — Вера зажмурившись, протягивает руку. Вижу, как её мама прикусывает губу и не знает, куда деть руки. Осторожно касаюсь пальчиков, едва сжимая их. Как бы я хотел, чтоб эта девочка почувствовала мою радость от того, что она жива и здорова, и больше не напоминает изломанную и безучастную ко всему куклу.

Лицо девушки светлеет, губы дрожат и вдруг лицо озаряет счастливая улыбка:

— Что это было? — отпустив мою руку и чуть качнувшись, тут же оказывается в заботливых руках своего жениха.

— А ты как думаешь? — задаю вопрос, так как сам ничего не понимаю.