Спецнужды и спецслужбы

А сколько ещё в структурах нынешнего ФСБ тех, что потенциально готовы были бы повторить «подвиг» Митрохина, не знает никто. Но, судя по тому, что донесли до нас только в последние годы СМИ (российские и зарубежные) об участии иных высших чинов служб госбезопасности РФ в контрабанде на миллионы и десятки миллионов долларов, об их участии в банковских и иных финансовых аферах, о неисчислимых количествах иных корыстных должностных правонарушений сотрудников ФСБ, ФСО, пограничной службы и других, корысть, как одна из самых могущественных мотиваций частной деятельности «государевых слуг» живёт в их среде и процветает.

Форм же измены государственным интересам, охране которых присягают все офицеры спецслужб, существует множество. И не все они связаны со сдачей врагу агентуры, иных секретов разведки. Только чуть менее эффективны по ущербу государству популярное ныне разворовывание бюджетных средств, «крышевание» множеству многочисленных мошеннических кодл правительственных чиновников и многое другое подобное. Так что, митрохинское «крапивное семя» буйным цветом произрастает на кадровых грядках и нынешних российских спецслужб.

Работа же по укреплению чувства служебного долга в органах госбезопасности акцентируется ныне не столько на отборе наиболее качественного человеческого материала (весь, как правило, второсортный), а сколько на усилении, усложнении внутрикорпоративного «спецнадзора за спецконтролем».

Что редко приводит к положительным результатам, чаще — росту конфликтности, подозрительности и противоборству внутри спецслужб. С чем совладать практически невозможно: козни, подставки, расправы с врагами-сослуживцами происходит всегда под лозунгами борьбы с предательством, отступничеством, нерадением, терпимостью к «врагам Отечества». Чему противиться особо желающих нет и в среде руководства спецслужб.

Внутрикорпоративный «присмотр» за собственными сотрудниками в спецслужбах обязателен, сложен, трудоёмок и требует изрядной аккуратности — чтоб не перегружать и без того напряжённую психику личного состава. Но как бы ни был многопланов, сложен и эффективен внутрикорпоративный «спецконтроль» спецслужб, наиболее профессионально, с «полной выкладкой» он в состоянии работать только против самого низшего уровня оперативных сотрудников.

Но уже, начиная со среднего командного состава, возможности «спецконтроля» идут на убыль: и народ здесь тёртый, весьма искушённый, знающий, как правильно мотивировать все свои подозрительные действия. И личных друзей-врагов у работников «спецконтроля» здесь достаточно, что не позволяет им действовать, как надлежит по законам оперативной работы.

Ещё хуже дело обстоит с присмотром за генералитетом спецслужб: возможностей у тех оторвать головы сотрудникам собственного «спецконтроля» немереное количество, сплочённость в генеральской среде весьма высока да и оставшиеся на должностях почти обязательно отомстят. Потому трогать по пустякам многозвёздные генералы спецслужб своих малозвёздных соратников не будут — те знают о корпорации столько (в частности о своих руководителях) малоприятного, что ссора обойдётся для всех чрезвычайно дорого.

Есть и ещё обстоятельства, весьма затрудняющие работу внутреннего контроля спецслужб против подозрительно ведущих себя собственных генералов: многие из них намертво связаны с высокопоставленными действующим политиками, у которых достаточно власти, чтобы убрать наиболее враждебных своим друзьям-генералам коллег. Тем более, что проштрафившиеся дадут для этого достаточно компрометирующих материалов на своих не в меру ретивых недоброжелателей-руководителей.

Сильно мешает нормальной, продуктивной работе внутрикорпоративного «спецконтроля» также ещё одно неустранимое обстоятельство: повсеместное использование служб собственной безопасности их начальниками для упреждающего сбора компрометирующих сведений на конкурентов по карьере, коллег, поддерживающих тесные дружеские связи с кланами политических оппонентов.

В силу упомянутых обстоятельств, во избежание недоразумений и ненужных объяснений с подчинёнными руководителями службы собственной безопасности, на эту должность, как правило, начальники структурных подразделений спецслужбы назначают тех из своих старых соратников, кому могут полностью доверять.

Те же, в свою очередь, подбирают для особо деликатной работы группу тоже из особо близких соратников по прежним должностям. Но и этим множество специфических сторон сложных взаимоотношений отнюдь не заканчиваются. К примеру, нужно быть весьма деликатными с сотрудниками, вышедшими на пенсию. «Отставников» в любом звании нежелательно обижать и потому, что те могут от обиды серьёзно помочь любым оппонентам своих обидчиков. Или потому, что вдруг решат засесть за мемуары втайне от своих бывших соратников и донести до широкой общественности излишне откровенно сведения о нежелательных для огласки некоторых методах работы спецслужбы.