Спецподразделение Чистки

Все - это были те восемь солдат Чистки, включая и меня, которым удалось выжить за пятнадцать лет службы. Мы начали вместе и вместе должны были закончить. Только, в отличие от них, я дал Катарине обещание и теперь не мог ждать оставшиеся два месяца. Тем более, что в этом не было никакого смысла.

- Мне хотелось бы уволиться прямо сейчас, а не ждать два месяца, произнес я, немного осмелев.

- Ты это серьезно? - не поверил шеф.

- Да. - Я склонил голову и начал ногтем скрести себе колено.

- Если бы намечалась чистка, - медленно выговорил шеф, - то можно было подумать, что ты хочешь увильнуть от дела. Но а так-то какой смысл?

- Да в общем, это все Катарина, - ответил я. - Ей снятся плохие сны, и она боится... Ведь разницы-то в принципе нет - через два месяца меня отпустят или прямо сейчас. Вы ведь сами сказали, что чистки в ближайшее время не будет.

- По-своему ты прав...

На минуты две шеф задумался. Я тоже молчал, боясь нарушить естественный ход его мыслей. Да и что я мог добавить к уже сказанному? Только, пожалуй, взбеситься и высказать шефу все по полной программе. И то, как я ненавижу Чистку и свой контракт; и то, как и почему боюсь каждой последующей чистки, и боюсь и жду ее - потому что только там можно как-то оправдаться и еще раз убедить себя, что занят ты нужным делом. И только там можно еще раз обжечься, как на Хамеоне...

- Хорошо, - произнес шеф, приняв решение, - пожалуй, я пойду тебе навстречу. Я приму твою отставку, но нужно еще подождать дня два или три, пока Гренгер не предоставит мне свое официальное заключение. Тогда не будет никакого повода задерживать тебя и Совет не станет возражать. Такой вариант твою Катарину устроит?

- Думаю, что да, - ответил я и сразу расслабился. - Даже если нет, то можно будет убедить ее подождать еще три дня. - Я встал. - Разрешите быть свободным?

- Только через три дня, - улыбнувшись, пошутил шеф. - А сейчас пока можешь отправляться к своей Катарине и обрадовать ее близкой свадьбой. Уж наверное, получив отставку, вы не станете ждать.

- Да мы пока не говорили об этом, - тихо и немного смущенно ответил я. Что регистрация - лишь бумага. Она нужна только для будущих детей. А до этого спешить незачем.

- Конечно, ваше дело, - шеф многозначительно пожал плечами, - но в жизни всякое может случиться-с бумагой как-то надежнее. Ладно, не буду тебя больше задерживать. Иди, обрадуй Катарину. Я пришлю к вам посыльного через три дня.

Коротко кивнув шефу на прощанье и еще раз (мысленно) поблагодарив его за понимание, я вышел из кабинета. Странно, но после этого разговора ко мне вернулась моя прежняя уверенность в собственной значимости. Все же я был майором спецподразделения Чистки - лучшим солдатом из всех! И с этим считались даже шеф и Совет Конфедерации.

Глава 3

Эти три дня меня переполняли разные противоречивые чувства. Да, я был солдатом Чистки, и это откладывало свой отпечаток на мою жизнь. Взять хотя бы, к примеру, поведение тех немногих знакомых Катарины, которые знали или догадывались, чем я занимался. Редко кто из них опускался до приветствия со мной, а уж о доверительной беседе и говорить не стоило. Давно привыкший к такому отношению, я бы удивился, поведи себя кто-нибудь иначе. Но когда Катарина решила отпраздновать мою практически уже решенную отставку и пригласила к нам домой всех своих друзей... Вот тогда-то я по-настоящему, каждой частицей своего сознания почувствовал ту отчужденность, которая царила между нами.

Их было много - разных, преуспевающих и нет, - друзей Катарины. В основном все они остались от того ее прошлого, когда лишь принадлежность к влиятельной семье открывала перед ней многие двери. Прошлое осталось в прошлом, а друзья... Они иногда навещали Катарину, но всегда в те моменты, когда я был на чистке. За пятнадцать лет я лишь дважды встречался с некоторыми из них. Теперь же на нашем, можно сказать, семейном празднике они собрались все. И для меня не было секретом, что я их интересую лишь как объект любовных страстей Катарины. Возможно, им было любопытно, но не более того.

Веселились, наверное, все, кроме меня. Я предпочитал наблюдать за своим праздником со стороны, сидя в мягком уютном кресле и потягивая иногда из рюмки приятный на вкус, старый коньяк. Уж не знаю, где его раздобыла Катарина, но стоил он наверняка прилично.

Непрерывно играла музыка. Гости то танцевали, то возбужденно о чем-то спорили, то громко смеялись над какой-нибудь шуткой. И Катарина принимала во всем этом действии самое активное участие, лишь иногда подсаживаясь ко мне на колени и ласково интересуясь:

- Скучаешь, милый?

- Да нет, - расплываясь в беззаботной улыбке и поглаживая спину Катарины, отвечал я. - Скучно лишь бездельникам бывает, а мне нравится веселиться одному. Я люблю смотреть на тебя со стороны.