Спецслужбы Белого движения. Контрразведка. 1918-1922

Как показывает мировой и отечественный опыт, наиболее частые провалы разведчиков были связаны с утечкой информации к противнику в результате предательства либо проникновения в разведорган его агентуры. Иными словами, для разоблачения красных разведчиков-одиночек в белых штабах деникинской контрразведке нужно было внедрить свою агентуру, например, в разведотдел штаба Южного фронта или разведывательные отделения штабов армий. Но, по всей видимости, таковых в 1919 году не имелось, по крайней мере автору о них неизвестно. Зато кое-что известно о работе советских агентов в белогвардейских штабах.

Так, контрразведка не смогла скрыть от разведки противника сосредоточение деникинских армий в районе Донецкого бассейна в феврале 1919 года, что позволило командованию Южного фронта перебросить главные силы на донбасское направление[123]

.

В июле 1919 года разведорганы Южного фронта узнали о готовящемся наступлении Деникина на Курск — Орел — Тулу.

Во время осады Харькова Добровольческой армией штаб большевиков располагал совершенно точными сведениями о численности и расположении белогвардейских частей. При расследовании выяснилось, что агенты под видом сестер милосердия, представителей Красного Креста или перебежчиков вели разведку среди офицеров и солдат, выпытывая необходимые сведения[124]

.

Не являлся тайной для командующего Юго-Восточным фронтом В.И. Шорина план белогвардейского командования прорваться к Балашову в ноябре 1919 года. Белые тогда смогли взломать оборону на правом фланге 9-й армии, овладеть Новохоперском и ст. Поворино. Но успех они тогда закрепить не смогли — в ходе боев красные перешли в общее контрнаступление[125].

Некоторым красным разведчикам удавалось довольно-таки продолжительное время (до полугода) работать в белогвардейском тылу и оставаться неразоблаченными, выполняя важное задание. В частности, Б.И. Павликовский и А.И. Холодов установили количество кораблей и подводных лодок в Севастополе, численный состав команд и их настроение[126]

.

Когда Кавказский фронт стоял на реке Маныч, готовясь нанести удар по войскам А.И. Деникина, красная разведка узнала о разногласиях кубанского казачества с белогвардейцами, что во многом способствовало успехам советских войск[127].

Нераскрытой оказалась группа разведчиков Киевского подпольного ревкома во главе с Д.А. Учителем (Крамовым), проникшая в штаб генерал-лейтенанта Н.Э. Бредова и поставлявшая важнейшую информацию о планах белогвардейцев командованию Красной армии и партизанско-повстанческих отрядов[128]

.

В Севастополе, в Морском управлении, также успешно действовала резидентура разведотделения 13-й армии Южного фронта РККА, которая передавала квалифицированные разведывательные данные о составе и передвижении белого флота, артиллерии, запасах топлива на судах, составе команд. По данным крымского исследователя В.В. Крестьянникова, белой «контрразведке не удалось раскрыть эту резидентуру, успешно работавшую до прихода в Севастополь Красной армии»[129].

А вот разведчику-чекисту Г.Г. Лафару, более известному в исторической и художественной литературе под именем Жорж де Лафар, было не суждено вернуться из Одессы в Москву после выполнения задания. В конце 1918 года по заданию ВЧК он был направлен в оккупированную англичанами и французами Одессу с задачей внедриться в штаб французских войск и добыть сведения о планах союзников, а также их численности. Устроившись переводчиком в штабе экспедиционного корпуса французов под оперативным псевдонимом «Шарль», Г.Г. Лафар успел направить на Лубянку четыре письменных разведдонесения (из них адресата достигни только два). Деникинская контрразведка напала на его след. Охота за Г.Г. Лафаром началась после перехвата «Азбукой» его второго донесения в Москву от 12–14 февраля. В сообщении одесской резидентуры «Азбуки» начальнику политической канцелярии при главнокомандующем Вооруженными силами Юга России полковнику Д.Л. Чайковскому от 4 марта 1919 сказано: «Этот неуловимый «Шарль» из Одессы опять направил вчера известным каналом (третье) письмо в Москву, полагаем, (в) свой узел на Лубянке. Когда проследовало первое его письмо, «Иже-П» (представитель) московской резидентуры посетил адрес, обозначенный на конверте; таковой Леже Генриэтты, проживающей по обозначенному адресу, не установлено. Кисельный переулок находится в непосредственной близости от Лубянки…». Красный разведчик Г.Г. Лафар был арестован белогвардейской контрразведкой в конце марта 1919 года.

Выявление красных агентов-ходоков иногда носило случайный характер. Так, 4 декабря 1919 года начальник КРО отдела генерал-квартирмейстера Кавказской армии полковник Чурпалев докладывал рапортом начальнику КРЧ, что некто Н. Чистяков был задержан во время переправы на правый берег Волги, у него при обыске было обнаружено удостоверение сотрудника разведки большевиков[130].