Спецслужбы Белого движения. Контрразведка. 1918-1922

С целью «присоединения» Кубани готовилась десантная операция на Тамань силами Отдельной Запорожской дивизии, дислоцированной на юго-восточных границах Украины[149]. При тесном участии разведки из Киева на Кубань тайно переправлялось тяжелое и стрелковое вооружение (21 тысяча винтовок, 8 орудий и пулеметы), а также боеприпасы[150].

«Политическая конъюнктура на Кубани, — отмечал первый секретарь посольства УНР в Екатеринодаре К. Поливан, — требует от украинского посольства сразу же начать как можно более широкий и энергичный труд в деле распространения политического влияния украинского государства».

Пользуясь благоприятным контрразведывательным режимом, сотрудники разведки УНР, действовавшие под прикрытием дипломатических учреждений, во второй половине 1918 года проделали большую работу по сближению Украины с Кубанью с целью последующего возможного входа края в се состав «на условиях федерации». В декабре 1918 года разведчики представили предложения относительно распространения присутствия украинских спецслужб и подготовки на Кубани вооруженного восстания против Добровольческой армии, но к их доводам не всегда прислушивались руководители, а после падения гетманата дело «было затеряно»[151].

Украинский историк Д.В. Веденеев отыскал в центральном государственном историческом архиве во Львове документы о деятельности гетманской разведки на Кубани. Под прикрытием должности первого секретаря посольства УНР в Екатеринодаре действовал резидент украинской разведки уже упоминавшийся выше К. Поливан. Согласно представленному в декабре 1918 года отчету, руководимая им резидентура собрала материал о ситуации в крае, расстановке политических сил. Хорошее знание обстановки позволило ей осуществлять политические и пропагандистские акции, направленные на углубление противоречий между Добровольческой армией и кубанским казачеством[152]

. Деникинская контрразведка раскрыла и арестовала К. Поливана. Однако ему, судя по отчету, удалось вернуться домой. Меньше повезло послу полковнику Ф. Боржинскому, которого белые арестовали, а затем расстреляли[153] «за измену России».

В Одессе контрразведка выявила центр, в котором группировались офицеры, поддерживавшие связь с петлюровцами и выполнявшие их разведывательные задания. Белогвардейские спецслужбы располагали сведениями о местонахождении и деятельности других разведывательных пунктов Директории[154].

Несмотря на неудачи, Украина и дальше продолжала через своих эмиссаров поддерживать негласные контакты с правящими кругами кубанского казачества. Так, по заданию верховной власти УНР Ю. Скугар-Скварский неоднократно переходил линию фронта с фальшивыми документами, собирал информацию о силах и планах действий Добровольческой армии, а также пытался склонить власти Кубани к открытому вооруженному выступлению против А.И. Деникина. В Екатеринодаре украинский разведчик получил от члена Особого совещания И. Макаренко информацию о передислокации воинских частей белых. 15 сентября 1919 года он принял участие в секретном совещании Совета Кубани, где призывал к общей борьбе за независимость против сил российской реакции. В конце месяца эмиссар предоставил С.В. Петлюре подробный доклад о своем путешествии. Однако последующего развития это дело не получило[155]. Заметим, что нелегальные контакты верхушки кубанского казачества с Украиной не являлись секретом для командования ВСЮР.

Другими сведениями об активной деятельности разведки УНР на территории Белого Юга автор не располагает. Возможно, ее и не было. Иначе бы эту лакуну постарались заполнить историки спецслужб нынешней «независимой» Украины, считающие белогвардейцев русскими шовинистами.

Весьма активно действовала против ВСЮР махновская контрразведка,

объединявшая функции контрразведки и военной разведки. Руководство военным отделом контрразведки в тылу противника осуществлял оперативный отдел штаба повстанческой армии.

Так называемые осведомительные узлы контрразведки находились во всех городах, поселках и крупных селах юга и востока Украины. Основные явки контрразведки располагались в Одессе, Херсоне, Николаеве, Полтаве, Юзовке, Таганроге, Ростове-на-Дону, Ейске, Севастополе, Харькове, Черкассах, Киеве. Как правило, они размещались в гостиницах, ресторанах, столовых, у сапожников или портных, а также на заводах, фабриках, рудниках. Оттуда в штаб махновцев стекались сведения о состоянии тыла и настроениях рабочих. По некоторым сведениям, махновские агенты работали во всех белогвардейских штабах и воинских частях[156].

По всей вероятности, деникинской контрразведке так и не удалось до них добраться. По крайней мере, автору не встречались документальные подтверждения выявления и арестов белогвардейской спецслужбой агентов «батьки Махно».