Спящая красавица

Андрей Семенович вздрогнул. Он вспомнил, где встречал раньше схожий облик. Почти сорок лет назад, когда он только учился читать, он рассматривал книжку с картинками. Там была изображена дама в бальном платье, ее черные волосы были короной уложены вокруг головы. «Кто это?» — с восторгом спросил маленький Андрюша у мамы. Та бросила короткий взгляд и устало предположила: «Какая-нибудь царица». После ночной смены на хлебозаводе матери было не до нелепых картинок. Андрюша кивнул. Конечно, царица, только не какая-нибудь (царица может быть всего одна), а настоящая, единственная. Ей даже короны носить не нужно, у нее вместо этого косы.

Эпизод всплыл в памяти, будто происходил вчера. Вообще-то Андрей Семенович старался забыть все, что связано с детством. Пьющий и бьющий отец, вкалывающая на полторы ставки мать, вечное безденежье — чем тут гордиться? Но сейчас воспоминание доставило несомненное удовольствие. Раньше подобных женщин он видел только на картинках, а сейчас достиг такого положения, что они ходят рядом — протяни руку и возьми. Разумеется, недаром, однако что-что, а деньги у него имелись.

Это вовсе не означало, что он принял красавицу за проститутку, пусть и высокого пошиба. Спокойствие и достоинство, прямо-таки физически ею излучаемые, совершенно не вязались с данной профессией. Но по большому счету любую, самую порядочную женщину можно купить. Не впрямую (по вечной привычке притворяться порядочная закатит скандал), а обиняком. Она хочет верить, что поддалась не на подарки, а на любовь. Только вряд ли хоть одна оценила бы эту любовь без помощи драгоценностей и ресторанов.

Тем временем низкорослый сморчок с торчащими патлами, которого Андрей Семенович лишь сейчас разглядел у плеча незнакомки, защебетал на иностранном языке. Она в ответ улыбнулась (честное слово, настоящая милостивая царица) и тоже заговорила не по-русски.

У Андрея Семеновича оборвалось сердце. Такого облома он не ожидал. Иностранка! В лице красавицы действительно было что-то не наше. То ли южное, то ли восточное. Жгучей черноты волосы, брови и ресницы в сочетании с белоснежной кожей должны были насторожить сразу. Испанка? Еврейка? Без разницы. Он знает пару фраз по-английски, и это все. Ну, не даются ему языки, хоть ты тресни! Вообще школьные премудрости не для него. У него свой талант — бизнес. Тут Андрея Семеновича на кривой козе не объедешь, а охмурять женщину, не понимающую твоих слов — задача не для него. Конечно, он не последний урод, но надеяться, что его внешний вид поразит с первого взгляда, практический ум не позволял.

Однако через минуту ситуация выправилась. К странной паре подскочил хозяин офиса, Анатолий Андреевич, и поинтересовался:

— Как, французы всем довольны? Спросите у него, Тамарочка.

Андрей Семенович обомлел. Вот это имя! Царица Тамара — была такая, кажется?

— Они хотели бы получить данные о ночлежных домах Петербурга, — по-русски (какое счастье, по-русски!) сообщила Тамара.

— О ночлежных домах? Я спрашивал про это… — Анатолий Андреевич кивнул в сторону стола. — Наши сметают жратву так быстро, что французы, небось, не поспевают.

Иностранец что-то залопотал.

— Господин Дени полагает, что в условиях сурового климата Петербурга ночлежных домов на тысячу жителей необходимо вдвое больше, чем в Париже, — перевела Тамара.

— А… — неопределенно протянул Анатолий Андреевич. — Значит, все в порядке?

Он попытался смыться, но Андрей Семенович ему не дал.

— Кто эта Тамара?

— Переводчица, — объяснил Анатолий Андреевич. — У нас тут сейчас вся западная Европа. Французы, они принципиально не учат английский, вот и пришлось нанять лишнюю переводчицу.

— В жизни бы не подумал, что такая женщина работает, — искренне удивился Андрей Семенович.

— Да, красивая, — без энтузиазма согласился собеседник.

— Переводчица? — уточнил Андрей Семенович. У него возникли-таки определенные подозрения.

— Мне ее рекомендовали как квалифицированную переводчицу. Дерет она немало, но работает действительно хорошо. Познакомить?

— Да.

— Тамара, познакомьтесь. Это Андрей Семенович Петров. Именно его компания реставрировала наш замечательный особняк. Да что там, построила его заново! Тут были фактически руины.

— Вы так бережно сохранили внешний вид дома, — улыбнулась Тамара. — Это очень приятно — все-таки центр. Я люблю архитектуру конца девятнадцатого века.

Андрей Семенович кивнул. Сколько он базарил с главным архитектором района, чтобы тот разрешил снести к черту старую рухлядь и возвести на ее месте новое здание. Это было бы куда дешевле. Но тот заладил — историческая ценность, девятнадцатый век, вот и пришлось маяться. Начинка вся новая, а стены остались на месте. Однако переводчица явно знала, как повысить себе цену. Очевидно, что никому не могут нравиться развалины конца девятнадцатого века, но восхищаться ими считается хорошим тоном. Дашеньку учи не учи, все равно ляпает, что попало, позоря спутника, а эта шикарная женщина демонстрирует высший класс что по внешности, что по разговору.