Спящие боги Инадзумы (СИ)

Люмин приподнялась на локтях и обнаружила на платье крупную чернильную каплю. Она давила на грудь так, словно весила несколько килограммов, мешала дышать, и как Люмин ни старалась, у нее не получалось ее стереть.

— Это ненадолго, — послышался все тот же мужской голос.

На сей раз он прозвучал ближе, и Люмин, подняв голову, обнаружила его обладателя прямо над собой.

Перед ней стоял загорелый юноша с зачесанными назад каштановыми волосами. Лишь одна прядь выбилась, упала на лоб, всем своим видом демонстрируя непокорность. Юноша улыбался, и эта улыбка источала ясный и теплый свет, от которого чернильное пятно мигом поблекло и съежилось.

Горло захлестнула удавка горечи, и имя юноши не сразу вырвалось из удушающего плена слез.

— Юй Шэнь…

Он кивнул и, наклонившись, протянул Люмин руку. Она взялась за нее, уверенная, что Юй Шэнь мерещится ей, но он оказался вполне осязаем и с легкостью поставил ее на ноги.

— Как это возможно? Ты… Ты ведь умер… Шторм…

— Умер? — удивился Юй Шэнь. — Нет, конечно. Что бы я иначе здесь делал?

Люмин потерла виски. Она окончательно запуталась. Она сама видела, как Юй Шэнь повалился в штормовое море. Выжить в такую бурю… Нет, это было невозможно. Иллюзий она не испытывала: Юй Шэнь действительно погиб.

Значит, он имел в виду что-то другое.

О каком «здесь» он говорил?

Пока Юй Шэнь отдавал новые приказы, Люмин подошла к краю. В туманной дымке прятались знакомые очертания Инадзумы, зыбкие, как застывшие потеки акварели. По другую сторону борта она различала гавань Ли Юэ и даже уютные улицы Мондштадта. Вместо того, чтобы убегать вдаль, они поднимались к небу, где по-прежнему плавали разноцветные рыбы — словно ожившие звезды затеяли причудливый танец. Водная гладь оставалась на удивление спокойна. Как и небо, она не таила ни следа шторма, который разразился в Инадзуме.

Это место было пропитано мистической, потусторонней атмосферой, и Люмин, присмотревшись, поняла, что не может различить лица ни одного матроса. Только Юй Шэнь оставался в этом смазанном мире ярким пятном.

Куда же она попала?

Вдруг ее внимание привлек человек за бортом. Она хотела уже позвать Юй Шэня, но тут поняла, что человек не тонет — он бесцельно плавает по кругу, не отрывая взгляд от морских глубин. Отчего-то ей стало неуютно. Она торопливо отвела взгляд, но тут же обнаружила, что неподалеку другой человек лежит на воде, раскинув руки, и равнодушно глядит в звездное небо.

Юй Шэнь оказался рядом, облокотился на край. На людей за бортом он не смотрел — куда больше его интересовала реакция Люмин.

— Кто они такие? — потрясенно спросила она.

— Те, кто не дошел до Последнего Предела. Не смог или не захотел. Не нужно бояться их, Люмин. Некоторые из них заслуживают жалости. Другие — уважения.

Люмин не сразу поняла, что он имеет в виду, а потом вдруг увидела торчащий прямо посреди моря обломок скалы. На нем, свесив ноги в воду, сидел молодой человек в простой фермерской одежде и дырявой соломенной шляпе. Все его внимание занимали попытки удержать в ладони мерцающий серебристый сгусток, но тут он, словно почувствовав на себе чужой взгляд, поднял голову и улыбнулся Люмин. Она махнула ему рукой. Он махнул в ответ.

Люмин никогда прежде не видела его, но отчетливо различала прошлое, которое проявлялось в тумане за его спиной — берег моря, пустынные улицы Инадзумы, старое серебряное кольцо на указательном пальце.

Это был Тэкуми. Юноша, который спас Аято.

— Что он делает? — спросила Люмин.

Тэкуми вновь сосредоточился на своем прежнем занятии, и Юй Шэнь, скользнув по нему взглядом, пожал плечами.

— То, ради чего остался — оберегает.

Люмин тяжело вздохнула. Мир вокруг и без того был странным, а туманные ответы Юй Шэня только сильнее сбивали с толку.

— Получается, ты тоже остался? Ты ведь здесь, на борту, а не в этом… Как его там? Последнем Пределе.

Юй Шэнь неожиданно рассмеялся, и в сердце Люмин вновь разлилась горечь. Он был очень похож на прежнего себя — беззаботного матроса, который мечтал отправиться в кругосветное плавание и встретить там своего дедушку. Именно таким она его и запомнила. Улыбчивым. Храбрым. Светлым пятном во тьме бури.

И все же Люмин понимала: хоть она и может прикоснуться к Юй Шэню, она уже никогда не почувствует его прежнее тепло. Он неуловимо отличался от живых. Таким же казался Тэкуми. Такой скоро должна была стать и сама Люмин.

— Не совсем, — сказал наконец Юй Шэнь. — Нет, Люмин, мне никогда не нравилось выбирать из двух зол. Уйти или остаться — какой в этом смысл, если ты принимаешь решение, которое никогда уже не сможешь изменить? Я слишком люблю свободу. Я не успел толком посвятить свою жизнь морю, так побуду с ним хотя бы после смерти.

Голова Люмин мигом потяжелела. Лучше бы и не спрашивала.

— Но ты ведь сам сказал, что не умер, — только и смогла пробормотать она.

Юй Шэнь взглянул на нее так, словно она сказала невероятную глупость. Он открыл рот, чтобы вновь пуститься в пространные объяснения, но тут его внимание привлек чернильный сгусток за кормой. Он возник над водной гладью и, помогая себе щупальцами, стремительно пополз вперед.