Спящий бог. 018 секс, блокчейн и новый мир

Реакция Савла на ситуацию заслуживает особого внимания. Чтобы уловить нюансы, подумайте, почему Савл, услышав голос с неба, задает такой вопрос? Разве непонятно, кто с тобой может говорить с неба? Но Савл спрашивает: «Кто ты, Господи?», то есть признает господином, превосходящей его сущностью, но при этом хочет понять, кто это.

Чтобы яснее понять состояние Савла, напомню, что иудаизм не отрицал иных форм жизни, превосходящих человека в развитии. Он называл эти формы жизни богами. Самую сильную иудеи назвали своим господином: «Господь наш превыше всех богов» (Пс. 134, 5).

Павел сразу признал, что с неба говорит господин. Но не мог понять, какой конкретно, которому Израиль поклонялся, или какой-то новый. Определиться он не мог, потому что господин с неба говорил фразами из древнегреческих трагедий: «Что ты гонишь меня» (фраза юноши, обращенная к преследующему его Аполлону) и 

«Трудно тебе идти против рожна» (фраза из трагедии Эсхила). Образованный Савл был в том же недоумении, в каком были бы вы, услышав с неба фразы популярных песен или фильмов.

Что это было? Возможно, какие-то технологии, как у египетских жрецов, которые показывали подобные фокусы народу, чтобы доказать свою связь с богами. Не исключено, что Савл мог сам сочинить эту историю. Но зачем? Здесь много странных моментов.

Как бы там ни было, по словам Христа и апостолов, источником власти может быть не только Бог, но также и тьма, и дракон. И если это положить на заявление, что всякая власть от Бога, выходит, власть тьмы и дракона тоже от Бога. Тогда получается, что власть сатаны от Бога. Из этого следует, что противиться сатане, которому Бог дал власть, значит, противиться воле Бога. Сатана в этом случае инструмент в руках Бога. Но не противиться сатане тоже будет означать сопротивление Богу. Возникает непреодолимое противоречие.

Традиционные христиане, не приносящие жертву императору, говорят, что слова апостола Павла «всякая власть от Бога» означают, что власть есть только то, что от Бога. И потому всякая власть от Бога. А власть не от Бога правильно называть самоуправством. Так что говорить, что вообще любая власть от Бога – это извращение апостольских слов.

Звучит убедительно, но у язычествующих христиан нет выхода. Если они приносят жертву императору, им нужно как-то оправдать это. Сделать это можно только одним путем: трактовать слова апостола в том смысле, что любая власть от Бога. Маньяку власть над жертвой дал Бог, Гитлеру власть дал Бог. И идти против власти от Бога – грех.

Противостоящие христианские партии вырабатывают свои модели веры в Христа. Вера язычествующих христиан сводится к соблюдению обряда – перецеловать все иконы, а потом пойти, принести жертву языческому божеству, сыну Юпитера – императору.

Вера традиционных христиан заключается в решимости пойти на муки и смерть, или удалиться в пустыню, лишь бы ни под каким соусом и ни в какой форме не поклоняться языческому божеству во плоти – римскому императору.

Чем больше враждующие стороны спорили, тем больше убеждались в правоте своей позиции, и тем больше испытывали неприязни к своим оппонентам. Трещина между двумя ветвями христианства постоянно растет и вскоре становится непреодолимой.

Гонения продолжают давать мучеников. Они также дают и тех, кто поначалу заявлял себя христианином, но когда доходило до дела, не мог противиться давлению системы. Он приносил жертву императору, и затем искал оправдание своему поведению. Находил его в теории язычествующей партии христиан «всякая власть от Бога» и примыкал к ней.

Гонения увеличивают число настоящих христиан и полухристиан. Рим наблюдает это и окончательно признает силовое решение вопроса неэффективным. Чтобы удалить занозу из тела империи, нужно искать принципиально иное решение проблемы.

Переворот

По всей видимости, в поиске решения Рим опирался на анализ операции, проведенной им в отношении Израиля в 70-х годах I века. В этой провинции регулярно поднимались восстания. Рим вычленил корень проблемы – иудаизм. От него питались патриотические и мессианские настроения. Сердцем иудаизма был Храм. Если разрушить его, центробежные силы противостоящих партий нечем будет сдерживать. Иудаизм как религия рухнет. Как следствие, патриотизм утратит основание, и восстания сойдут на нет.

Рим именно так и сделал. Когда он разрушил Храм, далее события развивались как по писаному – иудаизм умирает, патриотические настроения исчезают. Беспокойная римская провинция с тех пор больше не вспыхивает восстаниями и тихо платит налоги.

Анализируя рожденную христианством ситуацию, Рим видит параллели с иудаизмом. В Израиле жреческая партия не могла признать пророков – это уничтожало ее монополию на истину. Пророческая партия не могла отрицать пророков – это был ее единственный способ противостоять монополии жрецов.