Спиной к тигру

И действительно приходили. До поры, до времени, конечно. Потом перестали. Конечно, он понимал, что уже не мальчик. Но главная причина, была даже не в возрасте. Дело было в другом. За последние десять лет, жизнь изменилась настолько, что Ордынцев иногда диву давался. Если раньше женщина хотела просто выйти замуж, за кого угодно, лишь бы не остаться в старых девах, и лишь бы быть как все. А если попадался еще и не пьющий, то это было просто счастье. То теперь, слабый пол предпочитал мужчин только состоятельных, с деньгами и всеми сопутствующими им атрибутами богатства. И что самое парадоксальное, что возраст, род занятий и вредные привычки женскую половину мало интересовали. Будь ты хоть убийца – рецидивист, ассенизатор или представитель секс меньшинств. Предпочтение отдавалось лишь толщине кошелька. Да и взгляды у женщин стали какими-то другими. На мужчин смотрели так, словно разглядывали на рынке товар. Ордынцев не раз замечал, что стоит ему приодеться в свой парадный костюм, (купленный по случаю распродажи в фирменном магазине), женщины сразу же обращали на него внимание. Многие даже многозначительно улыбались. Но если он был в своей обычной униформе – потертом выцветшем пиджаке, и таких же, потерявших форму брюках, в которых он каждый день отправлялся на работу, его сразу же переставали замечать. Редкая женщина, да и то лишь вскользь, окидывала его взглядом, и тут же отворачивались, словно взглянув на залежалый товар.

А ведь ему так хотелось любви. Чистых искренних отношений. Чтобы кто-то ждал его после работы и встречал доброй, ласковой улыбкой. Теперь уже, наверное, поздно об этом думать. Какая женщина пойдет в его тесную убогую хрущевку. А уж о том, чтобы жить на его зарплату – не могло быть и речи. Если конечно не произойдет чуда, и его не повысят в должности. Но это маловероятно. Он не ходил в любимчиках у руководства. Да и высокой раскрываемостью похвастаться было нельзя. Хотя можно было бы, пойти против совести и навешать на какого-нибудь наркомана или уголовника пару тройку уголовных дел, так называемых глухарей. Как впрочем, поступали многие, но Ордынцев не мог переступить через себя, через свои принципы. Поэтому и собирались на полках целые кипы незавершенных дел, нераскрытых преступлений, пока не попадали в архив. Поэтому, наверное, и сидел до сих пор в майорах. Конечно, и у него были успехи. Раскрытые грабежи, кражи, разбои. И за каждым делом стоял долгий кропотливый труд. Но таких эффектных дел, как показывают в излюбленных телесериалах, у него не было. Да собственно они и бывают только на экране. За редким исключением конечно. Чтобы исправить положение, в котором он находился сейчас, и которое его угнетало с каждым днем все больше и больше, у него было два варианта: либо начать брать взятки, либо раскрыть ну уж очень громкое преступление. О котором бы трубили все СМИ. Первое Ордынцев отмел сразу. И не потому, что он придерживался высоких моральных устоев, а потому, что начинать это делать было уже поздно. Не за горами была пенсия, и портить под конец службы репутацию, себе дороже. Да и становиться в один ряд с оборотнями в погонах, ему не хотелось. В душе оставалась все-таки маленькая гордость за то, что он был неподкупен.

Со вторым вариантом было еще сложнее. Где взять это самое громкое преступление, а во-вторых, если даже оно вдруг и возникнет, как его раскрыть. Это только в фильмах все просто и, в конце концов, всех преступников ждет справедливое наказание. На деле же совсем по-другому. И не факт, что тебе дадут раскрутить это дело хотя бы до середины. И тебе повезет, если у преступников не окажется вдруг где-то наверху пара, тройка влиятельных покровителей. И тебя в лучшем случае отстранят от дела. А в худшем – просто вытурят из органов. Или вообще кирпич вдруг свалится на голову. Совершенно случайно. Такие случаи были не редкостью. И шепотом из уст в уста передавались сотрудниками в курилках. И все-таки Ордынцев решил действовать в этом направлении. Нужно было идти на риск, чтобы осуществить задуманное. И, кажется, такой случай ему представился. Перед ним на столе лежало заявление некоего Петракова Валерия Сергеевича, о пропаже своего работодателя – Марка Давидовича Янгеля, у которого тот работал телохранителем. Якобы этот Янгель, такого-то числа, лично, не объясняя причины, отпустил своего охранника до вечера. Точнее до 20—00 часов. Но, вернувшись в дом, в указанное время, охранник хозяина не обнаружил. Не появился он и на следующий день. Мобильный телефон его не отвечает. И вот прошло уже несколько дней, но никаких вестей от своего работодателя Петракову не поступало. Что и привело Петракова в полицию.

«Обычное заявление, – размышлял Ордынцев, – обычный на первый взгляд случай, но что-то в нем его заинтересовало. Если человек держит охрану, значит, чего-то или кого-то он опасается. И если этот человек вдруг исчезает, то здесь тоже не все гладко. Может это и есть тот самый случай, когда из рядового происшествия всплывает громкое преступление!»