— Уходи, Кассандра, прошу.
Деймос развернулся к ней лицом и отошел на шаг:
— Цена что-то слишком высока.
— Нет, но дело не в этом. Ты потрошишь мою душу. Разрушаешь ее постепенно.
— Нет, — процедил Деймос.
— Не все, — твердо заявил Деймос и смахнул с себя ее руку, — мой отец смог противостоять тебе.
Он не хотел знать, что она имеет в виду.
Он опустил тяжелый кулак на свою голову. Макушку пронзила боль, зато смех прекратился.
— А что, если бить себя по голове, она станет умнее?
Деймос не понял сначала, чей это голос. Он огляделся и увидел голову господина Рикомора. Директор высовывался из-за старой расхлябанной двери на крышу.
— Вы все слышали?
— Твой странный полуночный монолог? Нет! — он просунул в дверь тетрадь, на которой красными чернилами была выписана дата. — Смотри ка, прошло всего два дня! — довольный директор накалякал вторую дату.
— Вы что, везде ее с собой таскаете?
— Да! — гордо кивнул господин Рикмор. — Ладно уж, забирайся сюда, давай поболтаем.
Кровь монстра хлынула на белоснежный снег. Трибуна тут же взорвалась аплодисментами. Голова странного животного, осклабленная и окровавленная, откатилась в сторону от тела. Аластер проследил за ней взглядом. В глазах монстра застыла невообразимая ненависть.
Еще с десятков монстров пробирались через чащу на заснеженную поляну. Никто из зрителей и звука не издал. Все в душе взмолились своему Богу, и он снизошел к молитве, смело сделал шаг к стае. Его белые одежды отражали солнечный свет и, казалось, сами сотканы из света. В руках Кираса Кардера блеснул золотом меч, и еще несколько тварей отлетели от него, разбрызгивая по снегу почти черные струи.