Спирас. Книга 2

Прогулки оказались полезными вдвойне. Пока им никто не мешал, Алиса рассказывала братьям о Втором мире – обычной Земле, а они ей о Первом, магическом. Чаще всего они гуляли втроем, но иногда Деймос оставался в школе, отговариваясь делами.

И после всего этого Люций смеет спрашивать, зачем они сделались юными туристами?.. Сам напросился!

Медленно и членораздельно она начала:

– Мне приснился сон, пока я еще была в своем мире… (Может быть, случайно хлестнуть его веткой? Хоть костюмчик запачкает, а то задолбал из каждой их прогулки возвращаться идеально чистым!) – …во сне я увидела мальчика у озера.

– Я не об этом! – испуганно поспешил перебить ее Люций. – Я все помню, честно. Я о другом. Давай предположим, что сегодняшнее озеро оказалось тем самым. И что дальше? Ты же не думаешь, что все это время мальчик стоит там и ждет, когда ты его найдешь?

Алиса сердито зашагала дальше.

– Конечно я так не думаю, – объяснила она. – Моего мальчика там нет, это несомненно, но озеро – единственная зацепка. Вдруг он оставил там послание для меня или подсказку?

– Алиса, а ты не думала, что твой мальчик может оказаться не тем, за кого себя выдает? – Догнал ее запыхавшийся Люций.

– А кем, девочкой?

Шутка вышла тупой, и друг ожидаемо закатил глаза.

– Вместо того, чтобы лететь к нему, задумайся! Зачем он заманил тебя сюда?

– Пригласил!

– Да какая разница? – Люций начал выходить из себя.

– Большая разница. Никуда он меня не заманивал. Ты просто не понимаешь, нужно было видеть его! – Люций открыл уже рот, чтобы поразить ее новой порцией аргументов, но она оказалась проворнее: – А давай я расскажу тебе все, что уже выучила о монстрах и границе!

– Ты пытаешься сменить тему.

– Не-е-ет! С чего ты взял? До озера нам идти примерно пятнадцать минут, этого времени как раз хватит. Я вчера энциклопедию о флоре и фауне западной части дочитала.

– Ты уходишь от разговора.

– Ну, тогда я все забуду про здешние цветочки с козявками.

– Ладно, давай.

Видно было, что Люций колеблется, но лишь на мгновение, ему нравилась роль преподавателя. Все душные типы обожают быть умнее собеседника, особенно, если есть возможность демонстрировать это.

– Ты в курсе, что являешься редким представителем вида Душнил Самодовольных обыкновенных? – спросила Алиса.

– И что это значит?.. Опять какая-то ваша непереводимая игра слов?

– Расскажу потом, а пока слушай: Монстры, или Фраусы, если использовать профессиональный жаргон, представители вида Мендациум… или как-то так, подкласса Традитион, были созданы Кирасом Кардером путем генной инженерии с использованием магии. Бывший император, псевдо-бог, использовал их для узурпирования власти и контроля над гражданами… Слушай, а границу тоже он создал?

– Разумеется.

– А почему она после революции и его смерти не перестала работать?

На лице друга появилось выражение, которое Алиса слишком хорошо знала. Симфония эмоций – удовлетворенное самодовольство с ноткой снисхождения.

– Для ответа нужно вспомнить второй закон Стефана Пропета, – промурлыкал Люций.

– Любая совершённая магия есть событие, изменить которое может только последующая произошедшая магия, – отбарабанила она.

Для лучшего понимания Алиса переиначила этот закон так: Запущенная программа продолжает работать на компьютере, даже если с программистом что-то случится – отойдет он водички попить или умрет, например.

Но работающую программу не лишним будет регулярно проверять, а может, и обновлять, чтобы она сбоев не давала. Поэтому алая змейка, брошенная в автономное плавание, вызывала у нее сомнения.

– Знаю я этот закон, просто странно, что спустя столько лет магия работает без перебоев и не портится, – пояснила она свою мысль.

Люций задумался и выглядел теперь не таким самодовольным.

– Заклинание Алой Границы наложил Виктор, – произнес он, наконец, так торжественно и трагично, что захотелось закричать: «О нет, только не Виктор! За что-о-о?»

Алиса решила все же не шутить, чтобы очки-переводчики опять не облажались с сарказмом.

– Кто-кто? – переспросила она и на секунду притормозила, чтобы отдышаться. Атлас в рюкзаке ощутимо потяжелел.

– Мы тебе про него еще не рассказывали, – пояснил Люций неохотно. – Упоминать о Викторе – плохая примета. Думаю, обычные люди до сих пор боятся императора, но его карающего меча они боятся еще сильнее. Рассказывают, что он обладал удивительной, не подвластной физическим законам магией. Мог творить что угодно, нарушал законы природы. Его называли карающим мечом, потому что он был правой рукой императора, его исполнителем, цепным псом.

– А почему он слушался императора? Его тоже убили? А как это сделали, если он был таким сильным? А пытались выяснить, что за магией он владел? А магия вашей семьи имеет отношение к магии Виктора? А назови какой-нибудь пример ее использования помимо змейки, то есть границы. А… а… а… Это не то озеро!

Они вышли к небольшому пруду, заросшему водорослями. Живописное местечко, яркие осенние пейзажи, но совершенно не те. Ни сосен, ни песчаного берега, ни мальчика.