Список Шиндлера

Что же касается Оскара, он решил сообщить эту неприятную новость на свой страх и риск. Она дошла к нему, как минимум, из двух источников, от его новых приятелей. Один из них – Герман Тоффель был полицейским в звании вахтмейстера (сержанта), прикомандированным к штабу. Другой, Дитер Ридер, служил в штабе СД у Чурды. Среди офицеров они, пожалуй, были самыми симпатичными личностями, на которых у Оскара всегда был особый нюх.

Хотя он так толком и не смог бы объяснить мотивы, почему обратился к Штерну в то декабрьское утро.

Потом он уже говорил, что во время немецкой оккупации Богемии и Моравии, он был свидетелем повсеместного захвата собственности чехов и евреев в том районе Судет, который отходил немцам, что надежно излечило его от всякой симпатии к «новому порядку». И когда он выложил новости Штерну, это куда больше, чем сомнительная история с Нуссбаумами, дало понять, на какой путь он вступает.

Должно быть он, как и евреи Кракова, тешил себя надеждами, что после первоначальной вспышки ярости режим утихомирится и даст людям дышать. Если в течение нескольких последующих месяцев рейды и налеты СС удастся хоть в какой-то мере смягчить вовремя поступающей информацией, может, к весне как-то все наладится. Кроме того, как Оскар, так и евреи старались внушить себе, что немцы все же были цивилизованной нацией.

Решение СС вторгнуться в пределы Казимировки, тем не менее, вызвало у Оскара глубокое отвращение – не потому, что оно впрямую могло коснуться того уровня, на котором он зарабатывал деньги, ухаживал за женщинами, обедал с друзьями, но, чем яснее становились намерения правящего режима, тем более омерзительным и непереносимым он становился для Оскара. Предполагалось, что планируемая операция в какой-то мере обеспечит ее участников мехами и драгоценностями, поскольку обитателей преуспевающих кварталов между Краковом и Казимировкой ждало выселение и изгнание. Но первая акция, кроме практических результатов должна была послужить грозным предупреждением запуганному населению древнего еврейского квартала. С этой целью, как Ридер рассказал Оскару, в Казимировку из Стардома будет переброшен небольшой отряд Einsatzgruppe, который прибудет на тех же машинах, что и ребята из местных отделений СС и полевой жандармерии.

Вместе с армией вторжения в Польшу прибыли и шесть «Айнзатц-групп». Их название носило несколько неопределенный характер и наиболее точно его можно было бы перевести как «группы специального назначения». Но неопределенное слово «Einsatz»

содержало в себе богатство оттенков – бросить вызов, кинуть перчатку, проявить рыцарское мужество. Группы набирались из членов гейдриховской Sicherheistdienst (СД, секретной службы). Им сразу же давали понять, что полномочия у них исключительно широки. Их высший руководитель шесть недель тому назад сказал генералу Вильгельму Кейтелю, что «в Польском генерал-губернаторстве развернется суровая борьба за выживание нации, которая не потерпит никаких ограничений со стороны закона». За высокой риторикой их вождей, как понимали солдаты айнзатцгрупп, за словами о выживании нации, скрывалось уничтожение одной расы другой, так же как слово «einsatz»,

особо благородная миссия, означало раскаленные стволы автоматов.

Взвод айнзатцгруппы, которому тем вечером предстояло действовать в Казимировке, представлял собой отборную часть, элиту. Пусть эти краковские эсэсовцы, сидящие на сдельной оплате, занимаются столь гнусным делом, как обыск квартир в поисках колец и меховых пальто. На их же долю выпало участие в куда более важном и радикальном символическом действе, которое положит конец символу еврейской культуры – то есть, древней синагоге Кракова.

Как и местные «Sonderkommandos» CC (или отряд специального назначения), которым предстояло принять участие в первой акции, так и шеф тайной полиции СД Чурда, уже несколько недель дожидались прибытия айнзатцгруппы. Армия договорилась с Гейдрихом и высшим руководством полиции, что она будет держаться в стороне от этих операций, пока Польша не перейдет от военного к гражданскому правлению. Наконец было получено разрешение властей, и по всей стране рыцари айнзатцгрупп и зондеркоманд были спущены с цепи, чтобы с профессиональным бесстрастием положить конец истории расы, обитавшей в старых иудейских гетто.

В конце улицы, где располагались апартаменты Оскара, на скале высилась укрепленная громада Вавельского замка, из которого Ганс Франк правил генерал-губернаторством. И если Оскар хотел понять, какое будущее ожидает Польшу, необходимо было присмотреться к связям между Франком и новоиспеченными исполнителями из CC и СД, а также между Франком и евреями Кракова.