Спор можно и проиграть (СИ)

Бейбарсов тонко улыбнулся, а Тане вдруг в голову пришло, что иначе как «плотоядной» она эту улыбку назвать не может. За соседними столами стало тихо, и всё больше студентов поворачивали головы в сторону разыгрывающейся драмы. Девушка подавила желание застонать от досады, а затем стукнуться лбом об деревянную поверхность.

— А во-вторых? — уточнил Бейбарсов, оставаясь внешне расслабленным — Таня готова была биться об заклад, что под свитером у него напряглись мышцы.

— Во-вторых, не тебе называть меня уродом, — четко и тихо произнес Ванька, глядя сопернику прямо в глаза и сжимая кулаки.

Глеб чуть склонил голову, рассматривая Валялкина, словно любопытный экспонат в музее, и провел кончиком языка по нижней губе, отчего у Тани невольно перехватило низ живота.

— И почему же я не могу называть тебя уродом? — кажется, Бейбарсову и правда стало интересно — он чуть прищурил глаза, как делал, когда его что-то заинтересовывало. Рыжей вдруг пришло в голову, кого же они ей напоминают — питона и маленького грызуна, по глухоте, слепоте и природной глупости не распознавшего перед собой хищника.

— Потому что ты жалкий выродок своего папаши-мажора, умеющий только хуй совать куда не надо.

На полминуты в столовой повисла гробовая тишина, только ахнула подоспевшая к самому концу Анька. А затем произошло сразу несколько событий.

Кулак Глеба молниеносно вылетел вперед, врезаясь в нос Ваньки. Вокруг поднялся неимоверный крик. Таня бросилась к сцепившимся парням, когда почувствовала, как чья-то рука — она даже не видела, чья именно — ударила её в грудь, отталкивая от драки. Около мгновения она всё еще видела чужие кулаки, затем в затылке фейерверком взорвалась боль, и мир, сжалившись над ней, погас перед глазами.

***

Ближе к вечеру Анька забрала её из больницы на такси, а дома долго ревела, уткнувшись в плечо лбом. Обошлось без серьезных повреждений — рану на затылке обработал молодой интерн, а лечащий врач уверил, что у неё легкое сотрясение и ближайшую ночь нельзя засыпать, но трое суток всё равно нужно провести в постели. Он даже уговаривал Гроттер остаться в больнице на ночь, чтобы проследить, не проявятся ли более серьезные симптомы, чем слабость и тошнота, но Таня упрямо стояла на своем: она хочет домой.

Морозова металась по комнате, словно заведенная. От еды рыжая, всё еще чувствуя, будто её сейчас вывернет прямо на одеяло, отказалась, сделала только несколько глотков воды.

— Что произошло? — наконец, спросила Гроттер. Она не помнила точно, но обязана была знать.

— Валялкин твой сцепился с Глебом, перед этим наговорив ему гадостей. Ты бросилась их разнимать и упала, — протараторила Анька, параллельно ища в интернете, что советуют делать при сотрясении мозга.

— Упала? — недоверчиво переспросила Таня, игнорируя попытку подруги впихнуть в неё обезболивающее — от них она всегда мгновенно засыпала, а этого делать было нельзя.

— Ну, — вдруг смутилась подруга, — тебя оттолкнули.

— Кто? — побледнев еще сильнее, хотя больше уже было, наверное, и нельзя, уточнила Гроттер.

Морозова пожала плечами и погладила подругу по волосам, убирая непослушные пряди со лба — прямо как мама, когда рыжая болела в детстве.

— Я не видела, Тань. Всё произошло так быстро…

========== Глава 15. Плохому тоже есть предел ==========

Комментарий к Глава 15. Плохому тоже есть предел

Спасибо всем тем, кто все еще ждет продолжение к этой работе! Для меня это очень важно! Я знаю, что редко выставляю продолжения — откровенно говоря, работа, к которой я изначально относилась легко и просто, вдруг стала очень ценной! И я не позволяю себе приступить к написанию, если чувствую, что настроение ни к черту. А, увы, в последнее время именно так. Мне хочется, чтобы главы пусть редко, но действительно вас радовали! Приятного прочтения!

P.S. Как и всегда, я безумно буду благодарна тем, кто похозяйничает в ПБ. Глава, как, вновь увы, стало нередким, практически не вычитана, ибо я поняла, что если не выставлю прямо сейчас — не выставлю еще долгое время. И да, сюжет опять пошел наперекосяк с задумкой. Может, оно и к лучшему.

Гроттер забросила конспект в сумку и довольно потянулась — после трёх почти бесконечных дней лежания дома она была рада любой активности, пусть даже и учебе. Лекция, которая раньше показалась бы бесконечной, пролетела так быстро, что девушка и глазом не успела моргнуть, как прозвенел звонок на перемену.

На самом деле Таня любила учиться. Она никогда не была зубрилой без друзей и в очках с роговой оправой, вряд ли отказалась бы от прогулки ради вечера в окружении учебников, за высоким средним баллом гналась только в старших классах, да и то ради поступления. Но сами попытки сломать зубы о гранит науки не вызывали у неё страданий и желания биться головой об стену, как у многих сначала одноклассников, а затем сокурсников. Учеба отлично помогала отвлечься от ненужных мыслей, да и в ней всё было вполне предсказуемо — делай всё вовремя, включай мозги, и будет тебе счастье.

Анька отчаянно застонала и с глухим стуком опустилась лбом на парту: