Спор на беременность

Он уже не казался мне пугающим, наоборот, я с каким-то потаённым удовольствием наблюдала за тем, как вздуваются и опадают его мышцы на руках и спине, как напрягаются икры ног, и даже мельком пожалела, что красавец не в плавках, а в шортах. Ох-х-х… я закрыла ладонями загоревшиеся вдруг щеки, и отошла к другому борту, подальше от заинтересовавшего меня объекта.

Вдруг меня пронзила мысль, что от этого мужчины я бы родила без малейшего сомнения. Он взрослый, не студент. Не знаю почему, но мне это важно. Хотя мне нужен только ребенок, мужское присутствие в моей жизни совсем необязательно. Еще и поэтому, для зачатия испанец подходит лучше — я бы забеременела и уехала, а он остался бы тут. Неожиданно нахлынуло сожаление, что на фоне соблазнительного испанца тускнеет образ любимого Олежека. Так жаль…

Рядом со мной резко застрекотала катушка на удочке, воткнутой в борт. Я испуганно отпрыгнула в сторону и уставилась на источник моего страха.

— Лейка! Хватай удочку! — заорал мне брат, делая непонятные гримасы. Ой!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 29

Дрожащими руками я выдернула тяжелое стальное удилище и вцепилась в него изо всех сил, упираясь ногами в качавшуюся палубу. Но рыбка оказалась сильнее меня, она запросто потащила меня к заднему борту. На помощь мне кинулся тот, кого я нагло рассматривала последние полчаса.

Он сначала сбоку схватился за удилище, но это мало помогало, затем попросту пристроился сзади меня. Вот так я очутилась в жарких и соленых от морских брызг, сильных объятиях. Мы вдвоем удерживали удочку, я ощущала теплое дыхание на своей шее, горячие бедра, прижимавшиеся к моей пятой точке. До рыбы ли мне? Я еще не теряла самообладания, но вот, когда мы начали подсекать… боже, я чуть с ума не сошла, ощущая сильные толчки сзади!

Руки и ноги мои ослабели и затряслись. Чувствуя, как подгибаются мои колени и расслабляются ладони, Филиппе притиснулся еще ближе, сильнее сжал объятия и томно, с придыханием зашептал на ушко:

— Лия…no abandones (не бросай — исп.)… sostenga mas fuerte (держи крепче — исп.)! — и коснулся горячими мягкими губами моей мочки, будто невзначай скользнул по шее.

Мать моя женщина! От непонятных, но, по-моему, нежных слов, сказанных хрипловатым шепотом, у меня свело дыхание и бабочки из живота забили крыльями, пытаясь вырваться на волю. Вихрь пронесся по моему телу, судороги забились в огненной точке где-то чуть ниже пупка, распространяя жгучее тепло по всему животу.

Отчаянный стон рвался наружу из груди, мне пришлось приложить максимум усилий, чтобы заткнуть его в горле и не выпустить сквозь крепко сжатые зубы. В сладостной борьбе с собой я даже не заметила, как мой брат схватил длинный железный крюк и вытянул из воды пойманную мной и Филиппе рыбину.

Потеряв точку опоры, мы с ним рухнули на палубу, причем я сверху. Оба тяжело дышали, только я не от натуги, а от посетившего меня, пусть не первого в жизни страстного наслаждения, но все же. Может оно и было робкое такое, неполноценное, но я его испытала! Причем у всех на виду, замаскировав наслаждение под неравную борьбу с рыбой.

— Dorado! Enorme! (Дорадо! Огромная! — исп.) — прошептал, лежавший подо мной, мужчина. Я скатилась с него и вопросительно глянула на него. Он показал рукой на рыбину.

Да, рыбина была здоровенной! Ярко-лимонного цвета с серой спиной. Она еще металась по палубе, билась в агонии, в то время как люди исполняли вокруг нее странный танец с подпрыгиваниями, выражавшими неописуемый восторг.

— Лейка! Вот это рыбину ты достала! Кило на двадцать потянет, — подскочил ко мне братец и подал руку, чтобы подняться. — Так! Встань сюда… Фил рядом, надо фотку на память сделать.

Нас с Филиппе поставили рядом, вручили притихшую рыбину — ему горбатое скользкое туловище, мне досталось держать хвост. Защелкали фотоаппаратами, советуя, как повернуться и улыбнуться. Я глянула на парня, стоявшего рядом, он тоже смотрел на меня, улыбаясь. Его бандана съехала, открывая светло-русую завитушку волос. Что-то зашевелилось в мозгу, но он был таким уставшим, что сразу же отмахнулся от мысли.

Подошла к брату, спросила разрешения удалиться вниз, подремать на одном из диванов. На что Илюшик ответил разрешением, только велел отправляться в каюту на кровать и выспаться хорошенько, потому что вечером прилетают Эрика с Сашулей, нужно будет встретить их и отметить встречу. Я облегченно вздохнула, и устало поплелась к лестнице.

Что-то сказал на испанском языке Адам, я услышала своё имя, и тихий мужской смех. Повернулась и встретилась со жгучими чёрными глазами, парень ухмыльнулся по-доброму, ответил другу и, покачав головой отвернулся. У меня появилось ощущение, что мой маленький секрет не остался незамеченным.