Спор о варягах

Вскоре появились, можно сказать, кодексы антинорманизма: труд И. Е. Забелина «История русской жизни», сборник статей Д. И. Иловайского «Разыскания о начале Руси», два тома С. А. Гедеонова «Варяги и Русь». Все они вышли в 1876 г. — вот был поистине год антинорманизма! (Гедеонов 1876; Забелин 1876; Иловайский 1876). Правда, труд Гедеонова был тоже переизданием его статей, выходивших в 1862-1863 гг. Гедеонов был очень сведущ в лингвистике, и его критические замечания заставили даже лингвиста Куни-ка поколебаться в некоторых скандинавских этимологиях.

У антинорманистов уже не было речи о жмудском происхождении варягов. Даже сам Костомаров на Тифлисском археологическом съезде в 1881 г. отказался от этой идеи. Теперь Гедеонов, Иловайский и Забелин вернулись к ломоносовской идее о том, что варяги пришли с берегов Южной Балтики, и это южнобалтийские славяне. Правда, получить князей от западных славян было тоже не очень лестно, учитывая вечные споры с поляками за первенство, но, во-первых, западные южнобалтийские славяне — не поляки, во-вторых, они почти полностью исчезли и ныне ни на что претендовать не могут, а в-третьих, все лучше, чем германцы-скандинавы!

Старик Погодин боролся «не на живот, а на смерть с новыми историческими ересями» (Погодин 1864; 1874). Странным образом, теперь демократическая общественность была на его стороне. В последние десятилетия XIX в. и в начале XX в. антинорманизм в его реакционно-монархическом оформлении стал уже официальной догмой: русские школьники учились истории «по Иловайскому». И сатирики оппозиции высмеивали теперь уже верноподданных атинорманистов. Так, например, зубоскалы из «Сатирикона» писали в своей обработке «Всеобщей истории», явно пародируя Иловайского:

«Племя Русь в первый раз появилось в России в 862 г. Откуда оно появилось — никому не было известно. Все в этом племени были беспаспортные и на расспросы летописцев давали уклончивые ответы... Жили тогда славяне, следуя строго обычаям предков, в вечной ссоре и беспрерывной драке между собой... Несмотря, однако, на отчаянную отвагу, славяне всем платили дань, не желая, по-видимому, отступать от преданий седой старины... Пришедши к варягам, послы потихоньку заглянули в шпаргалки, которые на всякий случай носили в кармане, и выпалили из Иловайского:

"Земля наша велика и обильна, но порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами".

За знание истории варяги поставили послам пять, а потом приступили к деловому разговору» (Всеобщая 1911/1991:159).

Новое оживление «норманнской теории» начинается в эпоху русских революций. И снова на одной позиции оказываются представители противоположных направлений исторической науки. Опостылевшие всем официальномонархические учебники истории настолько дискредитировали антинорма-низм, что наиболее серьезные и объективные ученые с особенным интересом занялись фактами, говорящими в пользу «норманнской теории». Так в 1919 г. появилась книга академика А. А. Шахматова «Древнейшие судьбы русского племени», подводящая итог многолетним изысканиям академика. В ней реконструируются волны скандинавских нашествий, приведшие к созданию русского государства (Шахматов 1904; 1908; 1919). М. Н. Покровский, возглавлявший тогда историков-большевиков, увидел в «норманнской теории» одно из удобных средств борьбы против великодержавного шовинизма и также встал на позиции норманизма — в этом духе выдержан его учебник русской истории (Покровский 1933).

[Известно высказывание Покровского: «История есть политика, опрокинутая в прошлое». Ссылаются обычно на его курс истории России (Покровский 1933). На деле эта цитата там отсутствует. Лишь в его докладе 22 марта 1928 г. «Общественные науки в СССР за 10 лет» (Вестник коммунистической академии, 1928) есть похожий пассаж: «история ничего иного, кроме политики, опрокинутой в прошлое, не представляет», причем речь шла о дворянско-буржуазной науке — критически. Покровский был не так глуп и циничен, чтобы откровенно объявлять эту установку своей, — он ее приписывал дворянско-буржуазной науке. Обобщил и пустил фразу в оборот от имени Покровского посмертно Н. Бухарин в написанной по поручению Сталина статье «Нужна ли нам марксистская историческая наука? (0 некоторых существенно важных, но несостоятельных взглядах тов. М. Н. Покровского)» (Известия, 27.01.1936). Но так или иначе, этот афоризм очень точно характеризует прежде всего именно советскую историческую науку, возглавлявшуюся Покровским. С этой позиции Покровский подходил к оценке каждого исторического явления.]