Справедливая гордыня

Мы вырвались из пещеры, как воспоминания о бывшей у одиноко забухавшего человека. Внезапно, болезненно и с хреновыми последствиями для окружающих. Последние подобного никак не ожидали, даже рыла от нас, как от сидящей в пещере опасности, были невежливо отвернуты и повернуты в сторону одного из администраторских доспехов, действительно стоящих с плакатом в железных лапах. На плакате красной краской были написаны очень нехорошие слова.

Ну а дальше была симуляция события навроде тех, что встречаются в фильме, когда девушка вызывает лысого водопроводчика, а по его приходу застревает в стиральной машинке. Ну, то есть именно тот случай, когда водопроводчик ну реально очень страстный, а она реально застряла. Со всеми, так сказать, вытекающими последствиями.

Это было даже немножко стыдно, потому как Тагран-Бахабан — это отнюдь не Шварцтадд, где можно иногда встретить даже 70-80-ый уровень у Авантюристов, а вполне себе гномье царство, в котором те, у кого всё хорошо, уровень не поднимают. И вообще не суются туда, где темно, страшно, черви, слизни и жадные гномы. Потолком у наших противников был где-то 65-ый уровень, поэтому, несмотря на количество, панику и умоляющие вопли, мы их довольно быстро и бескровно победили.

Точнее «зверски отмудохали». Быстро, четко, даже без переломов почти. Какие у меня девочки лапушки, научились, всё-таки, человеколюбию! А про тех, кто улетел во тьму под влиянием дубины Рюуки, я предпочту думать, как о панически сбежавших с поля боя. Доспех аж плакат опустил, глядя как наглые мы делаем его войску сикись-накись. И даже после того, как сделали, остался стоять, такой грустный и одинокий, правда, плакат опустил за отсутствием собеседников. Последнее я, отоваривший особо гнусного на вид человека щитом по голове (от чего тот улетел туда же, куда и рюукины жертвы), решил слегка поправить.

— Так! Стоп! — подошёл готовый ко многому я к ошеломленно вращающему башней доспеху, — Переговоры!

Тот, с щелчком повернув шлем, уставился на меня, злобно загудев и пустив пару струек пара. Девчонки, за исключением возящейся с чем-то на камнях Саяки, сползались за мою спину в боеготовности. Это ободряло.

— Короче, железяка ты неприличная, — не стал делать пауз в словах я, — Чего вам, с вашим хреновым Администратором, от нас нужно?

— АГРР! — проскрежетал доспех, делая свободной от плаката лапищей сложный жест.

— Нет, давай вот как с этими, — попинал я одну из поверженных эльфиек, — Пиши, я всё пойму.

Оно и начало писать. Долго, причем, писало. А потом подняло, что получилось и показало нам. Тут-то я это оно и обманул. Совсем обманул. В лучших чувствах.

— Не поняяяяяял…, — угрожающе утробно вырвалось у меня из грудей, под согласное урчание, ворчание и матюгание прочитавших девушек, — Чегооо…?

Сложить оружие и доспехи. Выложить всё из инвентарей и с тела. Построиться в колонну по одному и проследовать в портал для заключения. Портал оно предоставит. Не сопротивляться, не разговаривать, не совершать резких телодвижений. Молить о пощаде. Негромко.

Последнее меня выбесило как голодного хомячка, у которого рядом с клеткой положили морковку!

— Слышишь, хренотень железная, ты мне кого-то напоминаешь вот этими оборотами, — процедил я, чуть не скрежеща зубами, — Некоторых конченных дур, что в этом мире мнили о себе слишком многое… их еще разные придурки богинями звали… Их же, калек умственных, манера выражать высеры, что они выдают за мысли!

— РГРРРХГХГРХ-ГХ!! — то ли подавился, то ли закашлялся доспех, странно содрогаясь.

— Я, канистра ты идиотская, не хочу ссориться с Администратором, поняла? — не стал обращать внимания на судороги механического монстра я, — Мы можем полюбовно разойтись! Без этих ваших сраных «заключений» и «анализов»! Иди и передай этому висящему типу, что мы готовы цивилизованно разгова…!!!

Ну, оно врезало мне плакатом. Сука. Да так сильно, что я повторил подвиг тех, кто уносился ранее во тьму от подач нашей слегка перекачанной кицуне. Тьма, правда, быстро развеялась от искр, вырвавшихся у меня из глаз после встречи с каменным сталактитом, мирно росшим на пути моей внезапной траектории, только порадоваться этому было сложно. Даже обнять нового друга в попытке выразить симпатию, а заодно и удержаться на достигнутой высоте, у меня не вышло. Пролетев метров пять вниз и шмякнувшись на камень аки пакет с влажными какашками, я внезапно твердо для себя решил, что теперь это бронированное механическое чмо отсюда целым не уйдет. Неуязвимое оно или нет. Вот просто.

Что, сука, неясного в слове «переговоры»?! Объясните мне!!!

На ноги я себя воздевал, пышущий яростью благородной, злобой справедливой, великой боеготовностью и простым банальным желанием перекачанной мартышки постучать по пустой кастрюле. Но… опоздал.