Справедливость-это женщина

– Нет, с твоего позволения, я останусь; у меня много дел. К тому же я не думаю, что кто-то или что-то в состоянии смягчить впечатление от нашего дома по пятницам вечером; единожды увидев, такое не скоро забудешь. – И незамедлительно добавила: – Всего хорошего, мэм, спасибо за визит.

– Приятно было познакомиться. Всего хорошего.

Дэвид открыл дверь, и Элен вышла на узкую кирпичную террасу, но она быстро повернула голову, бросив взгляд на комнату и на Джо, который держал Хейзл за руку и нашептывал ей что-то, чего она не могла разобрать. Элен расслышала лишь его последние слова: «Значит, увидимся».

Когда она вновь повернулась и вышла на травяную аллею, она подумала, насколько нелепа была вся ситуация в этом доме.

Девушка, несомненно, была права: ничего не могло смягчить впечатление от семьи Иган в пятницу вечером. Элен стояла в дверях маленькой комнаты, переполненной мужчинами, женщинами, юношами и девушками и многочисленными детьми всех возрастов; однако, описывая мысленно сцену, она применила не слово «переполненная», а «кишащая».

– Приветствую, миссис Иган, – сказал Джо. – Как поживаете? Позвольте представить мою жену?

И маленькая, низкорослая пожилая женщина пробралась сквозь толпу родственников, вытирая о фартук руки, и сказала громким энергичным мужским голосом, который едва ли мог от нее исходить:

– О, какое удовольствие! Настоящее удовольствие! Как поживаете, мэм?

Элен взяла протянутую ей руку, заставив себя улыбнуться и сказать:

– Спасибо, прекрасно. А вы?

– Да что я! Скажите, можно ли чувствовать себя иначе, чем замотанной до смерти, с такой толпой вокруг? – Она отвела свою короткую пухлую руку в сторону, и, когда рука соприкоснулась с плечом одного из ее сыновей, он нарушил молчание, опустившееся на остальных членов семьи, и закричал:

– Осторожно, мама! Ниже шеи не бить, – что вызвало по всей комнате приглушенное лопотанье.

– Вот только послушайте их, мэм. Послушайте! Никакого уважения. Вот такой сегодня денек. Присаживайтесь, пожалуйста. – Теперь она смотрела на Джо.

– Нет, спасибо, миссис Иган. Мы… мы не останемся. Нам надо быть на собрании в правлении.

– Ах да, в правлении. – Коротышка уже кивала Джо. – Тогда вам нужен Дэн. Он ушел чуть больше получаса. Не мог дождаться, чтобы забраться на эту трибуну и выговориться до белого каления. Таков Дэн. Я ему говорила: меньше болтай языком, пусть поговорят кайла и лопаты, тогда нам будет лучше. Но здесь лучше не начинать, так как все они в одной лодке. – Она сделала резкое движение головой в сторону стоявшего у дальней двери мужчины и еще двух, сидящих за столом, на коленях у одного из которых был ребенок, и добавила: – Они все в ней. Но притом было бы немного глупо, не правда ли? Просить их соглашаться на меньшее. А что такое меньшее? Я, к примеру, ни разу не заглядывала в его кошелек с тех пор, как вышла за него замуж. Я получаю, сколько мне положено, и все. Сколько ребят, двое или десять, все равно – сумма одна. – Затем, взглянув прямо в лицо Элен, она сказала менее резким тоном: – Для вас, мэм, прибывшей из Лондона, все это может показаться странным. Верно? Мы люди грубые, это всем известно, но известно и то, что и у нас есть сердце. Одно можно о нас сказать – и не только в этом шахтерском поселке, но и в масштабе всей страны – мы верим тем, кто верит в нас! Верно, мистер Джо?

– Да, верно, миссис Иган, совершенно верно.

– Если вы считаете, что это так, то почему же вы не на нашей стороне, мистер Ремингтон? – тотчас же спросил у Джо один из стоявших у двери мужчин. Джо глубоко вздохнул и несколько секунд молчал под холодным взором молодого человека, прежде чем сказать:

– Теперь мы с вами знаем, что большинство моих рабочих – не члены профсоюза. Возможно, для этого есть все основания, может быть, им не нужно вести такую тяжелую борьбу, как вам, как всегда было и раньше. Но так или иначе, такая ситуация существует, и я этого хочу. И мой отец хотел этого. Мы верим в то, что людям необходимо предоставить самим решать, хотят ли они быть свободными или желают, чтобы их вели.

– Все это чепуха! Мы не овцы. Вопрос не в том, что тебя ведут, а в наращивании силы. Даже в проклятой Библии говорится: когда один или двое собираются во имя Мое… то имя нашей силы – это союз. Отдельно взятые люди – это ничто… ничто!

Трое других взрослых мужчин подхватили тему:

– Да, так и есть, ничто, ничто.

Затем мужчина, который казался старше всех их, но был самым маленьким, худым и низкорослым, сказал:

– Ваши люди, мистер Ремингтон, единственные в городе, продолжающие работать. И мы это не забудем. У нас хорошая память, некоторых из них ждут неприятности еще до окончания всего этого, я уверен. А кто во всем этом виноват?