Справиться с мечом

Подперев шкафчиком окно, я сообразил, что забыл про Роксану. Она оказалась в кухоньке и смотрела на меня с немалым изумлением. Я не знаю, что я почувствовал — облегчение или досаду. Может, останься она во дворе, и сама с мужиком договорилась, а меня оставили бы в покое. Не готов я морально всяческих одалисок защищать, не моё это дело.

— Что случилось, о, мой господин и повелитель? — пропела дива.

Интересно, она каждый раз будет это «господин и повелитель» добавлять? Даже если «пожар!» кричать придётся? Я со стоном сполз на пол. Как я не подумал, что мужик может нас подпалить!

— Роксана, — прохрипел я, — там за тобой пришли. Волосатый великан с десятком цепных псов…

Прелестница наклонила голову и посмотрела на меня с любопытством.

— Ты неимоверно проницателен, о мой господин! — улыбнулась она, показав идеально ровный ряд жемчужных зубов, — это действительно за мной. Так достань же скорее свой меч, о мой повелитель, и сразись с этими тварями!

— Ду…ш-шечка, — просипел я, вовремя сообразив, что хамить дуре сейчас не время, — у меня нет меча, только топор и вилы! Ты не могла бы с ним договориться, пока он дом не подпалил? Откуда ты сбежала, если за тобой такого бандюка прислали?

— Как — нет меча? — встревожилась красавица, — а где же он? Ты же господин и повелитель Белого меча света?

— В лесу остался! — обозлился я. — Повёл меня в лес и начал с какой-то нечистью лобызаться! И прекрати обзывать меня господином и повелителем!

— Но, — пери явно была в шоке, — но он же должен находиться внутри тебя, о мой… в смысле он должен быть внутри твоего тела и вести тебя в бой, заодно сообщая тебе все свои воинские умения… Ты протяни руку вперёд, о по… Протяни руку! Правую!

Я протянул руку вперёд, и, совершенно естественно, никакого мифического клинка в ней не появилось. Я также был абсолютно уверен, что вытащить его из позвоночника мне тоже не удастся.

— Но… где же он? — Роксана смотрела на мою руку с нескрываемым ужасом. — Меч должен появиться прямо в руке, ведь ты говорил с ним? Ты слышал его?

— И говорил, и слышал, и следом шёл, только я не думал, что этот псих должен где-то во мне прятаться, хотя… он тоже что-то такое говорил…

— Но как же… где же… — на глаза Роксаны навернулись слёзы, а губы затряслись. Говорят, в такие минуты мужчина должен почувствовать себя сильным и смелым, но мне больше всего захотелось вылезти в окно и бежать отсюда куда подальше. Я бы так и сделал, если бы не был уверен, что собаки уже сидят вокруг дома и только меня и караулят.

И в этот момент послышался давно ожидаемый мной стук в дверь.

Пятница, 22.00

Мы переглянулись. Ничего, кроме банального «Кто там?» мне в голову не пришло. Стук повторился. Мои зубы выбили ему вполне достойный аккомпанемент. Третий раз стучать не стали, зато за дверью раздался звучный бас:

— Роксана! Открывай подлая изменница, о помесь кобры и гиены в облике трепетной лани! Тебе всё равно не спрятаться от моих верных собак, вскормленных нежнейшим черепашьим мясом! Открой по-хорошему, дрянь!

Говорил он не по-русски, но я всё понял. Впрочем, даже если б и не понял — не догадаться было сложно. Роксана молчала, опустив очи в пол, и кусала губы.

— Никакой шах уже не защитит тебя, тварь! — продолжал надрываться мужик, — тебе всё равно никуда от меня не деться!

Мы дружно молчали, пересчитывая доски пола под аккомпанемент зубной чечётки. Я взял вилы и протянул красавице, сам же схватился за топор. Мужик начал ломиться в дверь. Как выяснилось, и дверь и комод были сколочены на славу, потому что трещали, но не поддавались. Я, наконец, взял себя в руки, схватился за стол, и поволок его к окну. Какое счастье, что мебель здесь самодельная и массивная! Перекрыть полностью второе окно мне не удалось — поставленный на попа стол достал только до половины — и я лихорадочно огляделся в поисках чего-нибудь, что можно на этот стол поставить. Бросился в спальню, скинул с кровати кучу подушек, и поволок её к третьему окну. Кровать была железная, с пружинами вместо матраса, но зато длиннее стола, и должна была перекрыть третье окно полностью. Я не успел. Ножки кровати зацепились за дверной косяк, и, пока я пытался их освободить, раздался звон разбитого окна. Топор, где топор?

Я метнулся к топору, и увидел, что Роксана, со сноровкой, достойной профессиональной снопометательницы, тычет вилами в окно, из которого лезет оскаленная собачья пасть. Я твёрдо уверен, что моя голова поместилась бы в этой пасти целиком.