Спуск

Луиза мысленно засмеялась. Лучший способ ее побеспокоить – это сказать сейчас, когда она не сможет помочь.

– Я сегодня туда не смогу, мам, завал по работе.

– Ну, я же и не прошу. – В голосе матери чувствовалось нетерпение.

– Тогда в чем дело?

– Не знаю. Так ты поговорила с Полом?

– Да.

– И что он?

– Бурчит, упирается. Пол есть Пол.

– И что нам делать, Лу?

Луиза сжала телефон.

– Слушай, в выходной я приеду. Постараюсь побыть с Эмили, чтобы ты передохнула, и придумаем, как быть дальше.

– Ладно, дорогая, так и сделаем.

– Хорошо, мам. Пока.

Луиза запустила пальцы в волосы, кожа головы пересохла и чесалась. Она даже не представляла, какой тут план можно придумать. Разрешить ситуацию мог лишь Пол, но он уперся и планомерно уничтожал себя и свою семью. Может, столкновение с папой встряхнет его, заставит задуматься, как близок он к тому, чтобы потерять Эмили. А может, уже поздно.

Луиза оглядела офис, беспокоясь, что коллеги могли услышать разговор. Ей не хотелось тащить свою личную жизнь на работу и выслушивать обвинения, что она недостаточно собрана.

На ноутбуке она загрузила фото Клэр Смедли и Виктории Уоррингтон. Глядя на изображения женщин, она невольно представляла себе их в возрасте Эмили. Проигрывала в голове всевозможные сценарии, которые привели их от счастливого детства к самоубийству. Мать Эмили умерла, отец ее эгоистичный алкоголик. Не нужно слишком уж напрягать воображение, чтобы представить, что ее племянница повторит участь этих двух несчастных.

Луиза закрыла ноутбук, как никогда полная решимости выяснить обстоятельства смерти Клэр и Виктории, словно понимание причины трагедии каким-то образом могло уберечь Эмили в будущем.

Глава одиннадцатая

Четверо мужчин в кричащего цвета шортах и майках-алкоголичках преследовали Эми с тех самых пор, как приехали сюда утром. В воздухе пахло алкоголем, когда она накрывала завтрак.

– Спасибо, киска, – сказал один из них, бритоголовый здоровяк, с сильным акцентом Блэк-Кантри[4], приобнимая Эмили за талию.

Эми выскользнула и покосилась на Кита, который стоял за прилавком и, улыбаясь, наблюдал за происходящим.

– Не думал, что здесь еще водятся такие стесняшки.

Эми привыкла к подобным инцидентам. Кафе буквально притягивало таких мужчин, словно чувствовавших в Ките родственную душу. Когда Эми вернулась сварить кофе для дядьки, в одиночестве курившего на террасе, Кит подошел к компании парней. Вместо упрека он, похоже, сказал что-то смешное, и Эми, проходя мимо, услышала отголоски хохота.

– Да взбодрись, крошка, ничего не случится, – сказал бритоголовый.

– При таком отношении – разумеется, нет, – заметил Кит и снова вызвал смех у аудитории.

Эми остановилась у дверей. Ей понадобилось собрать всю волю в кулак, чтобы не развернуться и не выплеснуть кофе в лицо начальнику. Скоро придет время, и она так и сделает, но пока ей была нужна работа, и она открыла дверь и поставила кофе на столик, причем посетитель проигнорировал ее, будто кофе появился прямо из воздуха.

Кит остановил ее в подсобке два часа спустя, когда она уже собиралась уходить.

– Этот парень был в чем-то прав, – сказал он. Как всегда, Кит стоял слишком близко. Пот и грязь покрывали его тело, изо рта пахло растворимым кофе и сэндвичами с яйцом. Эми выдохнула ртом, комната словно уменьшилась в размерах. – Тебе бы и правда быть повеселее.

С чего это мужчины решили, что можно отпускать подобные комментарии? Она выслушивала подобное всю жизнь, с раннего детства – мужчины велели ей улыбаться, сидеть прямо, вести себя прилично. Она бы высказала Киту все, что думает о его понятиях и о его мерзких дружках, но пока что более всего беспокоилась из-за тесноты и того, что жирная туша Кита перекрыла выход.

– Кажется, у меня есть то, что поможет тебе взбодриться, – сказал Кит, подходя ближе, так что Эми увидела потную шерсть у него на груди под поварским фартуком.

Ну вот, и это она тоже слышала сто раз.

– Я иду домой, Кит. Оплата готова?

Кит задышал глубже. Он не ответил, просто раскачивался на месте, словно погруженный во внутренний монолог.

– Там, на прилавке.

Он не двинулся с места.

Эми пришлось протискиваться мимо него. Она была готова поклясться, что он пускает слюни, но не хотела вглядываться в его лицо и заспешила прочь. Подхватив коричневый конверт, она покинула кафе и уже боялась туда возвращаться.

Никогда в жизни она так не радовалась прохладному ветерку с моря. Она не стала плакать из-за Кита, лишь вышла переулками к морю и гавани. Ей хотелось увидеться с Меган, но та нашла себе временную подработку на турбазе в Брин-Даун. С того утра в парке Эшкомб они виделись довольно часто. Было так непривычно, что с кем-то можно поделиться, она сама удивилась, как ей не хватает сейчас Меган.

У рукотворного озера она разулась и помыла ноги в бурой морской воде. Суббота обычно считалась пересменком, но отдыхающих было полно. Дети строили замки из песка, родители грелись на солнце, курили и пялились в телефоны.