Спустя вечность

«Пятница 18 окт. 29.

Захотелось немного написать тебе сегодня. После обеда я не пошел в свою Хижину, плохо себя чувствую, сижу в кресле и думаю о всякой всячине.

Я застраховал всех вас, детей, в „Обществе взаимного страхования“ и выплатил им сразу всю необходимую сумму. Девочки, когда им исполнится по двадцать пять лет, будут пожизненно получать по тысяче двести крон в год, то есть по сто крон в месяц. Ты и Арилд получите сразу по крупной сумме, когда достигнете этого возраста. Тебе осталось ждать восемь лет, и тогда ты получишь больше двадцати тысяч, это будет в 1937 году. Арилду придется ждать до 1939 года, тогда он тоже получит такую же сумму, деньги вы сможете получить точно в свой день рождения, ты — 6 марта 1937 года, а Арилд — 3 мая 1939. Я решил, что таким образом лучше всего вас обеспечу. Я не стал класть деньги в банк на ваше имя, потому что тогда вам с первого же дня пришлось бы платить с них налоги. То, что я сделал, совершенно законно, и никто не сможет обложить ваши деньги налогом, пока вы их не получите. Вам, мальчикам, такая сумма в двадцать пять лет очень пригодится. Конечно, по наследству вы получите гораздо больше, а это, так сказать, пока, на личные расходы, ты понимаешь. Девочки по наследству в свое время тоже получат дополнительные деньги.

Я тут собрал пакетик с почтовыми марками, которых, по-моему, у вас с Арилдом нет. Ведь я получил столько писем к своему дню рождения со всех сторон света, даже от буров, жителей Южной Африки, и от индусов из Индии. Некоторые письма шли очень долго, вот, например, совсем недавно пришло письмо с Восточного берега Суматры.

Ну не знаю, что еще написать. Я купил в Копенгагене две великолепные консоли, они стоят по бокам зеркала в зале, а на них — по бронзовой вазе. Теперь мне нужно купить еще две консоли и поставить их по бокам двери, на них будут стоять скульптуры, которые мне прислали из Германии… Доброй ночи, Туре, дружок, мне сегодня, право, очень неможется, но я хочу написать еще несколько слов и Арилду».