Срам имут и живые, и мертвые, и Россия

В своих мемуарах Гудериан вскользь упоминает о своем участии в "суде чести", сделав оговорку о своей якобы пассивности, однако быть пассивным там было невозможно: заседания судов "чести" и "народного", так же как и сам процесс казни, снимались кинооператорами, и сюжеты эти по ночам показывались Гитлеру в его Ставке "Вольфшанце". Видевшие эту хронику немцы свидетельствуют - и Гудериан, и Рундштедт, и Кейтель со злобными лицами буквально "выпрыгивали из своих мундиров", демонстрируя под объективами кинокамер свою ненависть к противникам фюрера, хотя "судили" они в большинстве своем невиновных и непричастных к заговору людей, многих из которых Гудериан знал по четыре десятилетия и больше - еще по совместному обучению в кадетских корпусах в Карлсруэ и в Гросс-Лихтерфельде под Берлином. Всего через "суд чести" было отправлено на казнь 56 немецких генералов и свыше 700 офицеров; еще 39 генералов в преддверии "суда чести" покончили жизнь самоубийством, а 43 погибли при различных "несчастных случаях" и таким образом тоже уклонились от позорной смерти.

Будучи начальником генштаба ОКХ, Гудериан с 1 августа по 2 октября 1944 года руководил подавлением Варшавского восстания, координировал действия эсэсовских частей Бах-Зеленского и соединений 9-й армии; выполняя директивное распоряжение - ":расстреливать всех поляков в Варшаве, независимо от возраста и пола: Пленных не брать: Варшаву сровнять с землей:", - давал конкретные указания о нанесении бомбовых ударов по кварталам города, занятым восставшими, и деловые рекомендации, как выдавливать повстанцев из зданий - выжигать огнеметами. При подавлении восстания погибло 200 000 поляков, а Варшава была превращена в руины. Активное участие вермахта в этой чудовищной карательной акции зафиксировано и в сотнях немецких документов, в частности, в широко известном приказе командующего 9-й армией, поздравившего с победой 3.10.44 г. от себя и от имени командующего группой армий "Центр" "всех солдат сухопутных сил, войска СС, авиации, полиции и всех других, кто с оружием в руках участвовал в подавлении восстания".

В бытность начальником генштаба ОКХ Гудериан по поручению Гитлера координировал с рейхсфюрером СС Гиммлером и его штабом карательные действия не только в Польше, но и в других странах, и наверняка, если бы ему после войны это вчинили, он бы сказал: "Я это делал не по собственной инициативе, а выполняя должностные обязанности, точно так же, как этим занимались и мои предшественники генералы Гальдер и Цейтцлер, да и другие высшие чины вермахта - Кейтель, Йодль, Варлимонт:"

Поскольку Г. Владимов в своей статье высказывает недоверие к советским источникам и архивам, сообщаю, что все приведенные выше факты взяты исключительно из западных, "чистых" изданий (в частности, из книг: F. Schlabrendorff. Offiziere gegen Hitler. Zurich,1951; P. Carell. Unternehmen Barbarossa. Frankfurt a/M., 1963; I. Fest. Hitler. Verlag Utstein. GmbH, Frankfurt a/M. - Berlin - Wien, 1973).

В своем интервью ("Вечерняя Москва", 21.03.95) Г. Владимов уверяет, что, работая над образом Гудериана, он изучил "все, что написано о нем"; совершенно непонятно, почему же он не заметил, а точнее, в упор проигнорировал все изложенные выше факты и свидетельства, большая часть которых взята из книг, впервые опубликованных в Западной Германии, где проживает писатель. И советские, и немецкие документы неопровержимо подтверждают, что из всех вторгшихся на нашу территорию немецких армий самый кровавый и разбойный след в 1941 году оставили: 6-я общевойсковая генерал-фельдмаршала фон Рейхенау, а из танковых - 2-я генерала Гудериана.

Вернемся, однако, в начало декабря 1941 года, когда командный пункт Гудериана действительно находился в Ясной Поляне. Следы пребывания генерала и его подчиненных в музее-усадьбе вскоре получили мировую огласку и позднее попали в материалы Hюрнбергского процесса (документ 51/2): "В течение полутора месяцев немцы оккупировали всемирно известную Ясную Поляну: Этот православный памятник русской культуры нацистские вандалы разгромили, изгадили и, наконец, подожгли.

Могила великого писателя была осквернена оккупантами. Hеповторимые реликвии, связанные с жизнью и творчеством Льва Толстого, - редчайшие рукописи, книги, картины - были либо разорваны немецкой военщиной, либо выброшены и уничтожены:"

(Под "изгадили" подразумевалось устройство в помещениях музея-усадьбы конюшни для обозных лошадей, а под осквернением могилы Толстого имелось в виду сооружение там нужника солдатами полка "Великая Германия". Когда сотрудницы музея притащили немецкому офицеру дрова, чтобы он не топил печку книгами и личной мебелью писателя, он им сказал: "Дрова нам не нужны, мы сожжем все, что связано с именем вашего Толстого").