Читаем Сравнительное Богословие Книга 3 полностью

35 Сыны Израилевы ели манну сорок лет, доколе не пришли в землю обитаемую; манну ели они, доколе не пришли к пределам земли Ханаанской.


Кто желает, может не верить в её историческую реальность, и полагать библейские сообщения о ней выдумкой. Но пусть и он тоже представит, как:


· изрядной численности социальную группу лишают возможности свободного, т.е. бесконтрольного и бесцензурного общения с иными культурами;

· создают условия, в которых она не имеет необходимости заниматься производством материальных благ для обеспечения своего существования;

· на этом фоне изоляции и обеспечения всем готовым - целеустремленные наставники, которые контролируют жизнь этой группы, осуществляют пропаганду вполне определённых идей;

· эти условия поддерживаются неизменными в течение времени, за которое вымирает первое поколение, помнящее по своему личному опыту начало этого эксперимента и предшествующую ему жизнь в труде;

· а у второго поколения, которое трудового опыта уже не имеет, но ещё отчасти помнит рассказы первого поколения о прошлой трудовой жизни, успевают вырасти взрослые дети;

· это уже третье поколение, которое выросло в искусственной культуре кочевого концентрационного лагеря, и его представители не знают ничего, кроме того, чему научили их наставники, чью пропаганду они только и слышали с самого рождения


[44].


Всё перечисленное выше по своей социальной сути полностью соответствует синайскому походу, в том виде, как он описан в Библии. Если манну небесную от Бога сменила манна земная из житниц египетских храмов, доставляемая в зону похода


[45] по заранее согласованному маршруту и распределяемая под наркозом или гипнозом.

Если, даже манна небесная выдумка, то за прошедшие тысячи лет многие поколения иудеев, читая Пятикнижие, осознанно и бессознательно отождествляли себя с участниками описанных в Библии событий. И так они входили в роль носителей миссии, выдуманной для них цензорами и редакторами Библии. Манна небесная и все события, в том виде, как они описаны в Библии, стали объективной исторической реальностью для психического мира большинства из них, вне зависимости от того, как протекали события - первооснова текстов - в вещественной реальности прошлого. Созданный мощнейший и древнейший эгрегор иудаизма, управляемый извне иудейской религиозной системы - древнеегипетским знахарством («мировой закулисой») - под именем «Господь», «Яхве» (и так далее - другие имена еврейского бога-эгрегора) предписывал и предписывает иудеям мира реальность событий, как бы произошедших с их предками в синайской пустыне. А веря этому, сами иудеи поддерживают свой бог-эгрегор и свою древнейшую мифологию, ставшую для них прошлой реальностью, которая зачастую для них важнее, чем объективная реальность настоящая и грядущее будущее. Верующие иудеи бессознательно замкнуты преимущественно на прошлое - как мифическое прошлое, свершившееся для них с их предками, так и на мифическое прошлое, предсказанное им на будущее, которое тоже взято из их писания. В этом большая проблема обращения к психике многих верующих иудеев с уровня их сознания. Информация, поступающая с уровня сознания сталкивается с множеством древнейших бессознательных психических и эгрегориальных “барьеров” - «неусомнительных» для иудеев догм ортодоксального иудаизма.

Из всех двенадцати колен израилевых Библия сразу (в книге Числа) особо выделяет колено Леви, членов племени которого якобы Бог даже запретил «исчислять»:


Числа 1

44 Вот вошедшие в исчисление, которых исчислил Моисей и Аарон и начальники Израиля - двенадцать человек, по одному человеку из каждого племени.

45 И было всех, вошедших в исчисление, сынов Израилевых, по семействам их, от двадцати лет и выше, всех годных для войны у Израиля,

46 и было всех вошедших в исчисление шестьсот три тысячи пятьсот пятьдесят.

47 А левиты по поколениям отцов их не были исчислены между ними.

48 И сказал Господь Моисею, говоря:

49 только колена Левиина не вноси в перепись, и не исчисляй их вместе с сынами Израиля;

Перейти на страницу:

Похожие книги

Опиум для народа
Опиум для народа

Александр Никонов — убежденный атеист и известный специалист по развенчанию разнообразных мифов — анализирует тексты Священного Писания. С неизменной иронией, как всегда логично и убедительно, автор показывает, что Ветхий Завет — не что иное, как сборник легенд древних скотоводческих племен, впитавший эпосы более развитых цивилизаций, что Евангелие в своей основе — перепевы мифов древних культур и что церковь, по своей сути, — глобальный коммерческий проект. Книга несомненно «заденет религиозные чувства» определенных слоев населения. Тем не менее прочесть ее полезно всем — и верующим, и неверующим, и неуверенным. Это книга не о вере. Вера — личное, внутреннее, интимное дело каждого человека. А религия и церковь — совсем другое… Для широкого круга читателей, способных к критическому анализу.

Александр Петрович Никонов

Религиоведение
Религии мира: опыт запредельного
Религии мира: опыт запредельного

Настоящая книга впервые была опубликована в 1997 году и сразу стала научным бестселлером: это была первая в отечественной, а в значительной степени и в мировой науке попытка представить религию в качестве целостного психологического феномена.Выдающийся ученый-религиовед Е. А. Торчинов (1956–2003) обосновал и развил принципиально новый психологический подход к истолкованию феномена религии, исходя из понятия глубинного религиозного опыта как особой психологической реальности и активно используя при этом разработки представителей трансперсональной психологии (С. Гроф и его школа).В книге исследуются тексты, фиксирующие или описывающие так называемые мистические практики и измененные состояния сознания. Во введении рассматривается структура религиозного опыта и его типы, вопрос о взаимодействии религии с другими формами духовной культуры (мифология, философия, наука). Первые три части посвящены рассмотрению конкретно-исторических форм религиозной практики изменения сознания (психотехники) с целью приобретения глубинного (трансперсонального) опыта. Рассматриваются формы шаманской психотехники, мистериальные культуры древнего Средиземноморья, сложнейшие формы психотехники, разработанные в религиях Востока: даосизме, индуизме, буддизме. Особая глава посвящена «библейским религиям откровений»: иудаизму, христианству и исламу. Особый интерес представляет собой глава «Каббала и Восток», в которой проводятся параллели между иудейским мистицизмом (каббала) и религиозно-философскими учениями индо-буддийской и дальневосточной традиций.

Евгений Алексеевич Торчинов

Религиоведение / Образование и наука
Смерть, ритуал и вера. Риторика погребальных обрядов
Смерть, ритуал и вера. Риторика погребальных обрядов

Ритуалы и тексты, с помощью которых люди разных культур пытаются примириться с идеей смерти, интересовала еще классиков социальных наук — Э. Тайлора, Э. Дюркгейма, Б. Малиновского. К на стоящему моменту дисциплинарные границы death studies стали намного шире, а сама эта область гуманитарных исследований претендует на статус одной из самых популярных и активно развивающихся. Книга антрополога и теолога Дугласа Дэвиса представляет собой обзорный труд, способный послужить прекрасным введением в эту научную традицию. Дэвис опирается на концепцию «слова против смерти», которая рассматривает похоронную обрядность как ответ человека на самый пугающий аспект собственной природы, попытку адаптации к нему и даже его преодоления. С этой позиции ученый рассматривает большой круг вопросов, который включает в себя человеческие реакции на утрату близких и теории горя, околосмертные переживания и символическую смерть, историю кремации и отношение к ней в разных культурах, смерть домашних животных и смерть в Интернете, новые виды экологических захоронений и крионику.Дуглас Дэвис — профессор религиоведения и директор Центра исследований смерти и жизни Даремского университета, Великобритания.

Дуглас Дэвис

Религиоведение
История Русской Православной Церкви 1917 – 1990 гг.
История Русской Православной Церкви 1917 – 1990 гг.

Книга посвящена судьбе православия в России в XX столетии, времени небывалом в истории нашего Отечества по интенсивности и сложности исторических событий.Задача исследователя, взявшего на себя труд описания живой, продолжающейся церковно-исторической эпохи, существенно отлична от задач, стоящих перед исследователями завершенных периодов истории, - здесь не может быть ни всеобъемлющих обобщений, ни окончательных выводов и приговоров. Вполне сознавая это, автор настоящего исследования протоиерей Владислав Цыпин стремится к более точному и продуманному описанию событий, фактов и людских судеб, предпочитая не давать им оценку, а представить суждения о них самих участников событий. В этом смысле настоящая книга является, несомненно, лишь введением в историю Русской Церкви XX в., материалом для будущих капитальных исследований, собранным и систематизированным одним из свидетелей этой эпохи.

Владислав Александрович Цыпин , прот.Владислав Цыпин

История / Православие / Религиоведение / Религия / Эзотерика