Сражения Космического Десанта

Я замер, чуть не остолбенел от шока, но тут же поднял ствол, без раздумий направив его на убийцу Крикса — Отельяра.

— Не двигайся, Джатен! — потребовал он. Весь гнев парня как будто испарился. Он был спокоен, и это очень обеспокоило меня. — Дальше пойдем мы с пор’элем, а ты останешься здесь.

— Что? Сейчас же брось оружие! — я не сразу сообразил, что происходит, пребывал в смятении. Ничто до этого не указывало на предательство Отельяра. Только что мы убегали от битвы, собираясь доставить Умелого Оратора в безопасное место, и вдруг такое?

А потом у меня сложилась картинка.

— Всё было спланировано с самого начала. Умелый Оратор — твоя цель, атака — отвлекающий маневр.

— Почти, Джатен, только я — запасной вариант, — по лицу Отельяра всё ещё струилась кровь. — Ты всегда был сообразительным парнем, но в этот раз немного не докрутил.

Наверное, я должен был застрелить его на месте. Возможно, если бы Отельяр остался в шлеме, так бы и случилось. Но я смотрел ему в лицо, видел рану, полученную в бою, где мы сражались вместе. Мы были товарищами, Император подери! Я просто не мог так поступить. Девять месяцев воевал рядом с ним, и что, всё это время он ждал подходящего момента? Чепуха какая-то.

А Отельяр? Он говорил без всякой радости, и мне стало ясно, что парень действует не по своей воле. Иначе и быть не могло.

— Ты — «крот»?

Боец нехотя кивнул.

— И как долго?

— С самого начала. Какая тебе разница? Нас таких много, Инквизиция пытается проникнуть в ряды гуэ’веса с прошлой войны. Они держали меня в «спячке». Наверное, не хотели раньше времени открывать козырную карту, — Отельяр теперь целился не в меня, а в голову дипломата. — Тебя я тоже должен убить, Джатен.

— Но почему? Ты убедил всех нас, что ненавидишь Империум!

— Так и есть. Из-за обычного невезения моя родина оказалась втянутой во всё это. Мы не лезли в чужие дела последние десять тысяч лет, и тут первый Дамоклов поход с размаху обрушился на наш сектор. Ты в курсе, что эта область космоса просто кишит «потерянными» человеческими мирами? Ну, то есть, сами-то они прекрасно знают, где находятся. Империуму известно о большинстве из них, хотя ему почти наплевать на эту часть Галактики. На некоторых планетах никогда не слышали про империю людей. Мы знали, и не желали иметь с ней дело. К несчастью для нас, у Империума оказалось другое мнение. Я хотя бы выжил, в отличие от почти всех, кого знал в этой жизни. А теперь сам бросай оружие, или, клянусь, я прикончу пор’эля перед тем, как погибну!

Это всё и решило. Я понял, что готов отдать жизнь за Умелого Оратора; да, в великих исчислениях о том, кто принесет больше пользы тау’ва, вы, несомненно, оценили бы его намного выше. Но для меня существовало нечто большее, чем слепая верность: мне было не наплевать на пор’эля. Он стал моим первым чертовым другом за очень, очень долгий срок.

Тогда я опустил оружие, и Отельяр ткнул стволом карабина в направлении отсека спасательных шлюпок. Подняв руки, я медленно пошел туда спиной вперед. Округлая дверь повернулась и открылась, реагируя на мое приближение. Мы ступили внутрь отсека, полукруглого помещения с пятью входными люками шлюпок, расположенными вдоль стен на равном расстоянии друг от друга.

— Зачем ты это делаешь? — запинаясь, произнес я пересохшим горлом.

На покрасневшем лице Отельяра блестели глаза, но непонятно было, от слез или от ярости. И он так смотрел на меня вдоль ствола… вызывающе, словно хотел, чтобы я запротестовал, или потребовал бросить оружие, или потянулся за ножом. Любым способом упростил бы ему задачу выстрелить в меня. А было видно, что Отельяр испытал облегчение, когда я повиновался ему — он тоже не хотел меня убивать.

Потом боец утер пот с лица комбинезоном на сгибе руки. Карабин промолчал, и Отельяр ответил мне словами вместо выстрелов.

— Они забрали мою семью.

— Кто?

— Проклятая Инквизиция! — рявкнул он. — А кто же ещё? Ваша трижды проклятая Инквизиция!

Я успокаивающе поднял руки.

— Это не «моя» Инквизиция.

Никогда не считал её «своей», даже раньше, когда был одним из верноподданных Императора. Кто, во имя Терры, вообще может сказать, что он на одной стороне с Инквизицией?

— Я — член тау’ва, как и ты. Не делай этого, Отельяр. Они заживо вскроют пор’эля, чтобы посмотреть, как он устроен. Ты можешь так с ним поступить? Это же наш Умелый Оратор!

Отельяр быстро взглянул на дипломата, затем снова на меня.

— У меня нет выбора: или он, или мои дети. Мои дети, Джатен!

— Они никогда их тебе не отдадут, и ты это знаешь.

Судя по глазам, Отельяр действительно это знал. Не в силах его винить — разве мог бы я в подобной ситуации поступить иначе? Порой я задаю себе этот вопрос, обычно по ночам, когда начинаю кричать, сны становятся мрачными, а до утра ещё много долгих часов. Ответ всегда один и тот же: наверное, нет.

— У меня нет выбора, — повторил он.

Отельяр был прав насчет этого. Такие люди, как мы с ним, в конечном счете просто пешки на доске.

— Их уже нет в живых, Отельяр.

Он пристально посмотрел на меня.

— Ты же понимаешь, я не могу позволить себе поверить в это.

— Мне жаль…