Сражения выигранные и проигранные. Новый взгляд на крупные военные кампании Второй мировой войны

Из коробок системы межкорабельной связи раздается треск и писк радиопереговоров – корабли вызывают катера, катера вызывают корабли:

«Тест» вызывает «Гросер»; «Тест» вызывает «Гросер» <… > Вы слышите меня, «Гросер»?»

Лейтенант Уильям Д. Хокинс, Хоук («ястреб») из батальона скаутов – снайперов (посмертно награжденный Медалью Почета), который удостоится у отважных солдат звания «самого отважного солдата», ведет своих 34 солдат к деревянному пирсу длиной 750 ярдов, который выступает в лагуну посреди района высадки на северном берегу Бетио. Огнеметы, фугасные снаряды, винтовочный огонь и гранаты очищают пулеметные гнезда японцев. Пирс горит.

Плавающие гусеничные транспортеры переваливаются через коралловые рифы, взбивают пену в толще воды, с пыхтением вылазят на берега «Ред–1, 2 и 3»; в это же время лагуна пестрит от разрывов снарядов, пули отскакивают от стальных бортов машин, вода колышется от стрельбы японцев. Но это не «сглаживание» и не «уничтожение»; японский гарнизон хорошо сражается. Первые три группы гусеничных амфибий 2–го батальона 8–го корпуса морской пехоты, возглавляемые «великолепным рыжим, который вышел в офицеры из рядовых», майором Х.П. Кроуи, прорываются на берег восточнее пирса, неся умеренные потери; однако на берегах «Ред–1» и «Ред–2», расположенных западнее, где береговая линия делает опасный изгиб, морские пехотинцы, как «сидячие утки», попадают под перекрестный огонь. Снаряды бьют прямо по гусеничным машинам. «Тряхнуло так, как будто большой кулак – может быть Джо Люиса – ударил меня прямо в лицо».

Волны атаки запаздывают; артиллерийская поддержка с кораблей прекратилась слишком быстро; теперь против невидимых солдат в бревенчатых бункерах и бетонных дотах стоит морская пехота Соединенных Штатов, вооруженная всего лишь «хаки».

9:22 утра ноябрьского дня делают историю. Где – то далеко дома футбольные матчи собирают толпы болельщиков; рынки заполнены цыплятами и индейками, которых разделают и приготовят ко Дню благодарения; а на Бродвее уже пятый сезон идет «Жизнь с отцом» и «Оклахома», которые отвлекают от войны.

Морские пехотинцы погибают на пляжах «Ред–1» и «Ред–2», попадая под перекрестный огонь, гусеничные амфибии застревают в воронках от снарядов или у баррикад, выстроенных на берегу. Солдаты пытаются выбраться из железных монстров, лязгающих сталью, и гибнут. Подполковник Герберт Р. Ами – младший, командир 2–го батальона 2–го полка, призывает:

«Солдаты, мы захватим этот берег. Эти ублюдки нас не остановят».

Его слова верны, но не для него самого; он падает, пытаясь выбраться из плавающего гусеничного транспортера, и получает пулю в голову.

К западу от пирса на берегах «Ред–1» и «Ред–2» в результате атаки захвачен лишь небольшой участок; трупы морских пехотинцев плавают в воде. Оставшиеся в живых припали к земле, найдя убежище у подножия двух – четы – рехфутовой баррикады; над кладкой из бревен кокосовых пальм град огня сметает все и вся.

К 10:00 адмиралу Хиллу и генералу Смиту на флагманский корабль «Мэриленд» приходят удручающие сообщения.

С берега «Ред–3»: «Сильное сопротивление».

С берега «Ред–2»: «Встречаем сильное сопротивление».

С берега «Ред–1»: «Солдат сильно обстреливают в воде». И позднее: «У нас нет средств высадиться на берег».

Капрал Дэн Суортс находился в плавающем гусеничном транспортере, который карабкался по коралловому рифу возле пирса, когда японский снаряд поджег баки с горючим; при этом погибла и сгорела большая часть команды. Водитель ранен; Суортс перетаскивает его через невысокий риф в воду возле дымящегося пирса, где они прячутся под прикрытием пальмовых бревен пулеметного гнезда. Суортс дотрагивается до морского пехотинца, который стоит неподвижно, широко расставив ноги, лицом к берегу. Тот молча падает в воду. Суортс видит, что у него в голове аккуратное пулевое отверстие. А скачущие волны «пенятся красным над желтыми кораллами».

Случай, судья многих сражений, сдает карты в Тараве. Песчаные берега Бетио защищены грядой кораллового рифа, который простирается в сторону моря и в лагуну на расстояние от 300 до 700 и более футов от берега. Приливы Бетио непредсказуемы; фактически не существует точного их расписания, а расчеты 5–го флота основаны на данных, полученных от новозеландских и британских офицеров, которые знали Тараву в лучшие и более мирные времена. Все они, за исключением одного, предсказывают пять футов воды над рифом утром 20 ноября, что достаточно для того, чтобы катера, следующие за гусеничными амфибиями, могли пробраться к берегу. Один офицер не согласен; он предсказывает колеблющиеся или нерегулярные и непредсказуемые приливы 20 ноября с возможным подъемом воды на три фута и менее над рифом, что явно недостаточно для прохождения катеров. А катера должны пробраться к берегу, поскольку «при десантной атаке должны наноситься постоянные удары»; атакующих должны быстро поддержать следующие за ними солдаты. Морские пехотинцы предчувствовали затруднения на рифе; они перебираются с катеров на плавающие транспортеры и на них пытаются добраться до берега.