Сражения выигранные и проигранные. Новый взгляд на крупные военные кампании Второй мировой войны

Противник и природа сильно повлияли на сроки проведения операций, как это было и годом раньше. Маршал Семен Константинович Тимошенко начал крупное контрнаступление в районе Харькова 9 мая и осуществил несколько прорывов. Паулюс и 6–я армия играли ключевую роль в остановке натиска России с целью обратить его в разрушительное поражение СССР. К концу мая, когда сражение закончилось, было подсчитано, что немцы захватили 215 000 русских пленных, 1 812 пушек, 1 270 танков и 542 самолета и уничтожили две советские армии, насчитывавшие более 22 дивизий. Но, как написал Вальтер Герлитц, «советское контрнаступление… полностью нарушило все первоначальные планы на май» [12].

Погода – проливные дожди и море грязи – также привела к отсрочке, и в это время немцы преодолевали огромные трудности, связанные с размещением людей и снабжением для того, чтобы начать летнее наступление.

Его начало оправдало неограниченный оптимизм Гитлера, несмотря на некоторые зловещие свидетельства о том, что русские пробили брешь в немецкой обороне. (За несколько дней до наступления самолет с офицером оперативного отдела немецкой танковой дивизии был сбит над линией фронта, и очевидно, русские забрали с его мертвого тела секретный приказ с планом атаки [13].)

28 июня был нанесен первый из серии тяжелых ударов. 4–я бронетанковая армия пробилась через рубежи русских в районе Курска и к 6 июля заняла Воронеж на Дону, который должен был стать поворотным пунктом всей операции. 6–я армия начала атаку 30 июня. Вскоре весь Южный фронт пришел в движение; скопления танков, людей, грузовиков, лошадей, пушек двинулись на восток через пшеничные поля и степи к плодородным черноземным районам, где Дон делает большой изгиб к востоку.

Первые продвижения в районе изгиба Дона были «настолько быстрыми, что Гитлеру показалось, будто сопротивлению русских пришел конец» [14].

4–я танковая армия группы армий «Б» и 1–я танковая армия группы армий «А» продвигались вперед изогнутыми дугами, отмеченными столбами пыли, и в беспорядочном сражении окружили сильно побитые и сопротивлявшиеся части русских.

В первые три недели июля казалось, что плоды завоевания достались слишком легко, и Гитлер со своего временного командного пункта в Виннице на Украине отдал Листу приказ начать наступление на Кавказ. Но он допустил смертельную ошибку, когда 17 июля переместил ядро 4–й танковой армии от группы армий «Б» к группе армий «А» – от среднего Дона к нижнему – для того, чтобы помочь Листу захватить речные переправы между Ростовом и Калачом. В результате 6–я армия, которая в то время почти не встречала сопротивления, осталась без поддержки при наступлении на Сталинград; вскоре она увязла в «дикой схватке» западнее Дона.

Гальдер пытался протестовать в течение шести дней – но напрасно. Он написал в своем дневнике 23 июля: «Становится очевидно даже неспециалисту, что Ростовская область напичкана неиспользуемым оружием, в то время как важное внешнее крыло в Цимлянской остро в нем нуждается…

Теперь, когда результат стал довольно ощутимым, он [Гитлер] взрывается в приступе безумного гнева и осыпает серьезнейшими упреками генеральный штаб.

Эта хроническая склонность недооценивать способности противника постепенно принимает гротескные размеры и становится явной опасностью. Ситуация становится все более нестерпимой. Нет возможности серьезно работать. Это так называемое лидерство отличается патологической реакцией на сиюминутные впечатления и полным отсутствием какого – либо понимания механизма командования и его возможностей» [15].

О ш и б к а н о м е р о д и н:

У германской армии уже не хватало техники для перевозки людей и снабжения; проливные дожди превратили бездорожные степи в грязь, а боеприпасы и топливо сильно отставали от передовых отрядов бронетехники. У 1–й бронетанковой армии, двигающейся в направлении переправ через Дон к востоку и северу от Ростова, было лишь по одному танковому батальону в каждой дивизии; она начала наступление с 40–процентной военной силой; к середине июля эта сила уменьшилась до 30 процентов.

Но все же танки с грохотом двигались на восток и юг, 23 июля пал Ростов. 6–я армия без отведенных от нее танков 4–й танковой армии увязла в ожесточенных боях под Калачом.

Однако части группы армий «А» переправились через Керченский пролив, развернулись веером от Ростова, отрезали последние железнодорожные связи с Центральной Россией, продвинулись глубоко к Кавказу. Южный фронт русских разрывался и трещал. Уверенность Гитлера была неограниченной, а его стратегия – непостоянной. Он уже думал, что сражение за Кавказ выиграно, и в конце июля начал перемещать войска от группы армий «А». 4–я танковая армия (ослабленная в результате переброски одного танкового корпуса в группу армий «А» и замены его слабым румынским корпусом) переместила центр атаки на север от Кавказа, к Сталинграду.

О ш и б к а н о м е р д в а: