Среди богов. Неизвестные страницы советской разведки

«Молотов (не еврей) считается ближайшим соратником Сталина. Его назначение должно стать гарантией, что внешняя политика будет проводиться в строгом соответствии с идеями Сталина», – подчёркивала зарубежная пресса, отмечая при этом сдержанность нацистской пропаганды в оценке событий, происходящих в СССР.

Отдельные информационные агентства отмечали также, что в немецкой прессе прекратились нападки на Советский Союз, сообщения стали более объективными, деликатные вопросы не затрагивались.

Политики осторожно комментировали действия СССР на международной арене. Полагали, что судить о них преждевременно. Высказывали мнение, что они могут быть лишь мерами, вызванными тактическими соображениями. В то же время и немецкие, и советские дипломаты старались убедить друг друга в отсутствии оснований для изменений в политике обоих государств.

Немцы вели себя хитрее. Как бы мимолётными замечаниями провоцировали советских собеседников на откровенный разговор об их собственной точке зрения или о позиции Советской страны в целом. Немецкие дипломаты при каждом удобном случае пытались внушить советским партнёрам, что экономические переговоры ими ведутся со всей серьёзностью, что их намерения придти к соглашению с Советами всегда были искренними. Прямо говорилось, что успешное завершение экономических переговоров будет способствовать улучшению политической атмосферы в отношениях между государствами.

Переговоры на высоком уровне носили несколько иной характер. Как ни старались нацисты выудить у наркома Молотова нечто большее, чем было в его скупых заверениях, попытки их оказывались тщетными. «Как видно, господин Молотов решил сказать ровно столько, сколько он сказал, и ни слова больше. Он известен своим упрямством…» – отмечал в меморандуме посол Германии в Советском Союзе граф Шуленбург.

Советская сторона делала всё необходимое для заключения договора с Германией, но не желала излишней спешки в столь важном и внезапно возникшем деле. Немцев же ситуация заставляла добиваться немедленного результата.

Шуленбургу из Берлина давались разъяснения: «На основании нынешних результатов Ваших обсуждений с Молотовым мы теперь должны твёрдо стоять на своём и выжидать, не собираются ли русские заговорить более открыто».

Германский посол в Москве телеграфировал в Берлин статс-секретарю МИДа фон Вейцзекеру о своей беседе с Молотовым 20 мая 1939 года.

23 мая, на секретном совещании высшего командования вермахта Гитлер признался: «Речь идёт сейчас не о Данциге, а о жизненном пространстве на востоке и обеспечении Германии продовольственным снабжением, а также о решении балтийской проблемы».

На пятые сутки, в ночь на 29 мая, русский перевод выдержки из заявления германского рейхсканцлера лежал на столе у Сталина. Он велел перепроверить сообщение, хотя содержание не очень удивило его. Сведения оказались достоверными.

Глава 3

Из Берлина в Наркомат иностранных дел СССР поступила депеша, в которой приводились высказывания Гитлера о совершенно иной направленности его планов и намерений. Советские руководители восприняли их как наиболее примечательные из всех ранее известных.

После тщательного анализа обстоятельств и множества факторов, вытекающих из высказываний Гитлера, генсек Сталин и Молотов пришли к выводу о необходимости согласиться на заключение с Германией пакта о ненападении.

Что это, наивность? Политическая близорукость? Преступная недооценка ситуации? Нет, разумеется. Своя оценка политической обстановки, своё видение событий, своя тактика.

Такое нелёгкое решение советские руководители приняли лишь после того, как убедились, что на серьёзный союз с английскими и французскими лидерами в целях обуздания агрессора рассчитывать не приходится, как и на полноценное партнёрство с Англией и Францией. Что, кроме волокиты, схожей с той, которую устроили их делегации в Москве с весны и до последней декады августа 1939-го якобы для подготовки соглашения с Советским Союзом по обузданию агрессора, ожидать от них нечего.

Это была последняя попытка СССР образовать антигерманскую коалицию с Англией и Францией, показавшая абсолютную фальшь и полную бездарность их лидеров при оценке обстановки.

В этой связи в Кремле пришли к выводу: подобный союз прочным не будет. Предполагаемые союзники тянут резину, их поступки противоположны необходимым для противодействия агрессору.

Если от немцев следует ожидать ножа в спину, то это вполне естественно. На то они и фашисты. Явление закономерное. И то, что Гитлер облачился в овечью шкуру, сомнений ни у кого не вызывает. «С волками жить – по-волчьи выть!» А пока нам придётся притвориться овечкой. Иначе не оттянуть неизбежное с ним столкновение, не выиграть время для подготовки на случай военного конфликта.

Согласно информации, которой располагали советские руководители, не исключался и объединённый англо-франко-германский «крестовый поход» против «безбожной» России. Информация имела под собой реальную почву.