Среди волков

Он думал, что я отступлю. Он не мог вообразить, что ради того, чтобы увидеть Чейза, я откажусь от самой себя — и только себя — на какое угодно время. Каллум не понимал того, что мне было неинтересно встретиться с Чейзом-мальчишкой или даже Чейзом-оборотнем. Мне нужно было встретиться с Чейзом-преследуемым. Мне это было нужно, потому что без этого я не могла стать несовершенной.

Мне нужны были мои воспоминания. Мне хотелось знать, как это было у Чейза, чтобы я могла понять, как это могло бы быть у меня. И еще мне нужно было знать, есть ли Бешеный на нашей территории. Потому что, если он был, единственной возможностью для меня когда-нибудь на самом деле стать самой собой станет возможность узнать, что он мертв и что он заплатил за то, что сделал с Чейзом. Как кто-то однажды сделал с моей семьей.

Чейз выжил. Мои родители — нет.

— Я согласна с этим условием, альфа.

Каллум вздрогнул — это было заметно. И если это было продолжением борьбы между нами, я могла чувствовать себя победительницей.

— Хорошо. — Каллум не предполагал, что все зайдет так далеко. А может быть, и предполагал, но просто очень надеялся на другой исход.

— Мое предпоследнее условие — для того чтобы это взаимодействие приобрело официальный статус, ты примешь мои условия на глазах у всей Стаи на нашей встрече при лунном свете, сегодня вечером.

— Я согласна.

— Я еще не закончил, Брин. Ты должна будешь остаться на переключение. И ты будешь должна бежать вместе со всей Стаей.

Люди не бегали вместе со стаей.

— Ведь ты понимаешь, что это требование не совсем нормальное, так ведь? — спросила я.

Обры охраняли свой дар, когда переключались. Почти всегда.

— Я буду держать Стаю под контролем, Брин. Ты не можешь встречаться с этим мальчишкой, если будешь бояться его. Я работал с ним почти каждый день, и его самоконтроль быстро прогрессирует. Но он еще слишком молод, чтобы сдержаться, когда почует твой страх. Сегодня ночью ты побежишь вместе со всей Стаей, и ты будешь продолжать делать это до тех нор, пока связь не укрепится настолько, что не останется места твоему страху.

Я, конечно, слышала о психиатрах, которые, излечивая фобии своих пациентов, заставляли людей совать руку в змеиные ямы, но это было совсем уж нелепо.

— Эта связь защитит тебя, Брин. Как только ты обнаружишь ее, никто другой больше не станет смотреть на тебя как на человека. Ты — часть Стаи, и ты будешь бежать со Стаей. — Каллум улыбнулся, и его губы поползли вверх — так, самую малость. — Думаю, тебе это понравится, если ты только не вернешься, чтобы убить меня за это.

— И какое последнее условие?

С этим я не соглашусь, пока не узнаю, что Каллум припас для меня напоследок. Откуда мне знать, может быть, он потребует, чтобы я отрубила себе ногу. Вроде как если я не смогу сохранить самообладания, как единственный одноногий человек среди четырехлапых оборотней, то я, значит, не смогу поговорить с оборотнем-подростком, запертым в стальной клетке.

— Последнее условие я сообщу тебе сегодня ночью.

Я заворчала на Каллума, находя удовлетворение в том, что из моего горла вырвался нечеловеческий рык.

— Большинство членов Стаи не будут заранее предупреждены о любом из этих условий, — сказал Каллум, потом протянул руку и убрал мне за ухо прядь волос.

Этого простого жеста было вполне достаточно, чтобы преграда, разделявшая нас, мгновенно рухнула.

— Ты специально это делаешь, — усмехнулась я. — Ты пытаешься мучить меня — все еще злишься на то, что я смогла оторваться от охранников, пробраться в твой дом и увидеть таинственного мальчишку из подвала.

— Я делаю это, — поправил он, — потому что ты моя.

Его!

Оборотни! Вечно их мучает эта тема обладания. Иногда мне кажется, что у родителей — даже у людей — все точно также. И наше поведение отражается на них. Они хотят для тебя самого лучшего, потому что ты — их.

То, что считается нормальным для детей других людей, совершенно исключено для вас, и совсем не важно, сколько вам сейчас лет или как далеко вы смогли убежать, — изменить то, откуда пришли, вы не можете.

— Ты это делаешь потому, что ты полный отстой.

Каллум мило улыбнулся и стал похож на мальчишку, а не на тысячелетнего обра.

— Именно так мне говорили, Брин. Именно так.

Глава

ВОСЬМАЯ

К ночи на встрече обров было больше, чем учеников у меня в школе, — вот что значит жить в маленьком городе в самом сердце самой большой территории оборотней. Я знала каждого по имени, несмотря на то что многие приезжали из других городов — рутинная поездка туда и обратно, которую они совершали регулярно, как по часам, один раз в двадцать девять дней. Территория Каллума простиралась от Канзаса до Монтаны, и хотя большинство обров тянулись к своему альфе, несколько волков Каллума предпочитали иметь периферийный статус, проживая на самых дальних окраинах нашей территории, подальше от Арк Вэлли и остальной Стаи. Из этих окраинных только двое не появлялись на сборище, и их регулярное отсутствие продолжалось столько, сколько позволял Каллум.