Среди волков

Мне еще не исполнилось шестнадцати, и хотя я неплохо управлялась с крадеными мотоциклами, я не была полностью уверена в том, что смогу справиться с рукояткой переключения скоростей.

— Брин, я живу в этой глуши, в самом центре черт знает чего. Школа в тридцати милях отсюда. Отец заставлял меня водить машину с двенадцати лет.

Я выслушала слова подруги и поняла, что с транспортом у нас проблем не будет. Теперь я ни о чем больше не могла думать, кроме как о Бешеном.

Мэдисон!

— Ты выглядишь так, как будто у тебя есть идея, — усмехнулась Лейк.

— Очень возможно, — сказала я.

Все, что мы узнали к настоящему моменту о Бешеном, мы узнали просто потому, что он гонялся за Чейзом в его снах, а Чейз и я заметили, как что-то мелькнуло у него в сознании. Отметины, узы, связи — это шло по всем каналам в обоих направлениях. Единственной причиной, по которой Бешеный преследовал Чейза в его снах, было то, что Чейз мог блокировать его, когда бодрствовал.

А что будет, если это прекратится?

Что, если Чейз откроет свою связь с Бешеным, и откроет ее достаточно широко, чтобы можно было залезть ему в мозги? Тогда он наверняка сообщит нам, где находится?

— Брин? Идея?

— Есть одна, — сказала я, — но Чейзу, наверное, она не понравится.

Чейза я нашла в человеческом облике, но все еще могла ощутить слабый привкус крови у него на языке, оставшийся от прошлой охоты.

Чейз!

Я не полностью вошла в его сознание. Высвободилась из его чувств и сосредоточилась на своих.

Брин!

Чейз мысленно произнес мое имя, и это успокоило его, напомнило ему о том, что он был человеком и оставался им даже тогда, когда доходил до той черты, переступив которую внешне становился зверем.

Ты ходил на охоту, сказала я. Многие люди делают то же самое.

Конечно, многие люди ходят на охоту с ружьями, а не используют для этого свои зубы. Но этого Чейзу слышать было не нужно, и я не стала это произносить. Вместо этого я сосредоточилась на том, что заставило Чейза выйти на охоту.

Мы собираемся убить Бешеного, сказала я ему. Мой голос был ровным и спокойным. Обещаю тебе, он умрет.

На мгновение на стороне Чейза наступило молчание, затем он снова заговорил, и речь его была корявой, как будто он не мог вспомнить, как нужно правильно складывать слова. Пренсер… хотеть… мертвый… защищать…

Мы убьем его, Чейз. Лейк и я, мы собрали кое-какое оружие. Если стрелять в Бешеного с дальнего расстояния, он может даже не услышать, как мы к нему подойдем. Он думает, что он в безопасности, потому что альфы не охотятся на него. Нас он не будет ждать.

Еще одна пауза, и на этот раз, когда Чейз снова заговорил, его слова были наполнены смыслом. Я устал бороться с ним.

Я подумала о том, что собиралась попросить у Чейза, и покраснела. Нам нужно найти его, медленно произнесла я. И единственный способ сделать это — влезть ему в голову.

Я не стала продолжать. Не могла заставить себя сказать это: для того чтобы я смогла проникнуть в голову Бешеного, Чейз должен был впустить его в свою голову.

Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось, поклялась я. Нам будет нужно всего несколько секунд. Ровно столько, чтобы понять, где он находится.

Он захочет, чтобы я причинил тебе боль, ответил Чейз, и его голос был очень усталым, даже у меня в сознании. Он всегда этого хочет.

Я вспомнила, как Чейз бился телом о прутья клетки в подвале у Каллума, потому что тогда для него я пахла едой. Я подумала о том, как задрожало его тело, когда запах чужого волка наполнил гостиную Каллума, и о том, что первым инстинктивным действием Соры была попытка вывести меня оттуда.

Ты не сделаешь мне больно, сказала ему я. Ты просто умрешь, прежде чем сделаешь это.

Просить Чейза сделать то, что я задумала, было нечестно. Я ощущала себя Каллумом, относясь к Чейзу как к маленькому фрагменту, который совершенно неважен при рассмотрении большой картины. Но как бы мне ни хотелось сделать все самой, связи с Бешеным у меня не было. И сама его выследить я не могла.

А Чейз — мог!

Ты должна пообещать мне, что выберешься из моей головы, сказал Чейз. Если Пренсер возьмет верх, если я не смогу победить его, ты должна будешь уйти. Я не позволю ему добраться до тебя.