Срединное море. История Средиземноморья

Тем временем европейские державы, казалось, не в состоянии были заключить союзы, которые не отравлялись бы взаимными подозрениями и не омрачались мелкими ссорами еще на подготовительном этапе. Летом 1538 г. одна из таких попыток, предпринятая императором, папой и Венецией со всем пылом, когда-то отличавшим участников Крестовых походов, и с таким оптимизмом, что участники всерьез строили далеко идущие планы раздела Османской империи между ними, закончилась не взятием Константинополя (как они надеялись), но ошеломляющей победой Барбароссы. Он плыл вокруг южного берега Крита, когда пришло известие о том, что огромный объединенный флот направляется вниз по Адриатике к Ионическим островам. Один только венецианский контингент состоял из 81 корабля (нескольких парусников, но большей частью весельных галер), и командовал им один из лучших адмиралов республики Винченцо Капелло; папскими силами — еще 36 галер — руководил другой венецианец, Марко Гримани; когда они достигли Корфу, к ним присоединилось 30 судов из Испании. Причем это был лишь авангард: вскоре ожидалось прибытие еще 49 судов, отправленных императором. Они задержались, дожидаясь, пока прибудет императорское секретное оружие: дополнительная эскадра из пятидесяти так называемых галеонов с прямыми парусами и с артиллерией больших калибров, продемонстрировавших свои достоинства в Атлантике и в Новом Свете, однако до сих пор невиданные в Средиземном море. Как и следовало ожидать, Карл вверил руководство всем предприятием своему испытанному военачальнику — адмиралу Андреа Дориа.

Действуя против этих сил, Барбаросса мог противопоставить им около ста пятидесяти своих судов под командованием Драгута, Синана и нескольких других бывших пиратов, имевших большой опыт и уже показавших свою храбрость в боях. Это также была грозная сила, но если бы число решало все, то он не смог бы соперничать со своими противниками. Турецкий флот был един, чего никак нельзя сказать о флоте христиан. Начать с того, что ни один венецианец добровольно не подчинился бы генуэзцу; никаких добрых чувств не было и между итальянцами и испанцами. Их долгосрочные цели также не совпадали. Капелло прежде всего интересовала защита Ионийских островов, поскольку они обеспечивали господство над входом в Адриатику. Главной заботой Гримани было западное побережье Италии, порты Чивитавеккья и Остия и, конечно, сам Рим, расположенный всего в нескольких милях по Тибру выше Остии. Испанцев все это не занимало: их страна находилась слишком далеко. Они, несомненно, надеялись проучить турок, но после этого больше всего хотели вернуться домой с добычей, какой бы она ни оказалась. Коротко говоря, разлад был гарантирован, и постоянные задержки прибытия Дориа и его флота настроения не улучшали: из-за них вынужденное бездействие на Корфу тянулось неделями, а затем — месяцами.

В конце концов Марко Гримани не смог долее выносить этого. Он вывел папскую эскадру с Корфу и поплыл на юг, в сторону Превезы, ко входу в бухту Арта. Это место в Ионийском море более напоминает залив, чем бухту. Эта акватория имеет площадь около 250 квадратных миль; входом в нее служит узкий извилистый пролив, местами не более мили шириной. Таким образом, она представляет собой отличную естественную гавань, и целью Гримани вполне могла быть попытка убедиться, что турецкий флот не затаился в ней. Оказалось, что его там нет; в то же время крепость Превеза была полностью укомплектована и готова к бою, и ее артиллерия причинила значительный ущерб участникам рейда, прежде чем они отошли на безопасное расстояние.

Если бы Гримани отложил свою маленькую экспедицию еще на несколько дней, то обнаружил бы, что его худшие опасения подтвердились. Едва его эскадра, двинувшаяся на север, скрылась за горизонтом, с юга подплыл флот Барбароссы и повернул прямо в залив. Здесь, близ Акция, на том самом месте, где Октавиан встретился с Марком Антонием тысячу пятьсот семьдесят лет назад, он приготовился к битве.