Срединное море. История Средиземноморья

При Иннокентии средневековое папство обрело высочайшую власть и авторитет. Он взошел на папский престол в 1198 г. и за девятнадцать лет своего понтификата руководил двумя Крестовыми походами. Один — если строго следовать хронологии, то фактически он был позже Первого. — имел относительно небольшое международное значение: в основном события развивались на территории юго-западной Франции. Цель его заключалась в уничтожении еретиков-альбигойцев (иногда их именуют катарами): те проповедовали маиихейское верование в то, что два противоположных начала — добро и зло — ведут постоянную борьбу, стремясь взять верх. Материальный мир есть зло; задача человека — освободить его дух, который добр по природе своей, и восстановить его общность с Богом. Этого можно достичь лишь посредством предельного аскетизма, избегая всего мирского и всяческой порчи, примером коих является католическая церковь.

Очевидно, что подобная доктрина наносила удар прямо в сердце ортодоксального христианства, христианских политических и пасторских институтов, и Иннокентий яростно обрушился на него. В 1209 г. он отдал приказ цистерцианцам начать проповедовать Крестовый поход. Он продолжался целое столетие, хотя катары так и не оправились после взятия в 1244 г. их главной твердыни Монсегюр в предгорьях Пиренеев, им пришлось перейти к тайному существованию. К тому моменту как ересь наконец была искоренена, Прованс, Лангедок и большая часть юго-восточных территорий были разграблены, множество жителей хладнокровно перебито, а блистательная провансальская культура трубадуров уничтожена.

Другой Крестовый поход известен нам как Четвертый. Отсутствие коронованных особ, которые возглавили бы его, нимало не беспокоило папу: прежний опыт показал, что короли и принцы, всякий раз провоцируя соперничество между народами и поднимая бесчисленные вопросы относительно первенства и соблюдения правил этикета, оказывались причиной больших беспокойств, нежели они заслуживали. Куда серьезнее оказались проблемы стратегического характера. Ричард Львиное Сердце до отъезда из Палестины высказал мнение, что Египет — самое уязвимое место мусульманского Востока и по этой причине все дальнейшие экспедиции следует направлять именно туда. Следовательно, новой армии предстояло путешествовать морем, и для нее требовался транспорт в таком количестве, которое могло обеспечить лишь одно государство — Венецианская республика.

Итак, на первой неделе Великого поста в 1201 г. группа из шести рыцарей, возглавляемых Жоффруа де Виллардуэном, маршалом Шампани, прибыла в Венецию. Они сообщили свою просьбу на специальном заседании Большого совета и на следующей неделе получили ответ: республика обеспечит транспорт для 4500 рыцарей с их конями, 9000 оруженосцев и 20 000 пехотинцев, а также запас продовольствия на девять месяцев. Вдобавок Венеция предоставит 50 полностью оснащенных галер за свой счет при условии, что получит половину завоеванных территорий. Цена составит 84 000 марок серебром.

Этот ответ передал Жоффруа и его товарищам дож Энрико Дандоло. Во всей истории Венеции не найдется более удивительной фигуры. Нельзя с уверенность сказать, сколько лет ему было, когда 1 января 1193 г. он взошел на трон дожей; говорят, что ему было полных 85 лет и он уже полностью ослеп, однако в это с трудом верится, когда мы читаем о той энергии — и настоящем героизме, — которые он проявил десятилетие спустя под стенами Константинополя. Но даже если он только разменял восьмой десяток, к началу Четвертого крестового похода ему уже несколько лет как исполнилось восемьдесят. Он тщательно избегал упоминать о том, что его послы в тот самый момент находились в Каире, ведя переговоры относительно чрезвычайно выгодного торгового соглашения; в том числе они почти наверняка гарантировали, что Венеция не станет участвовать в каких бы то ни было нападениях на Египет. Просто-напросто было решено, что крестоносцы встретятся в Венеции на Иванов день, 24 июня 1202 г., когда для них будет готов флот.

Этот день настал; количество крестоносцев, собравшихся в Лидо под командованием нового предводителя, маркиза Бонифация Монферратского, составило менее трети ожидаемого. У некоторых просто улетучился энтузиазм; другие, несомненно, уступили настоянию семей; иные, прослышав, куда предстоит направиться крестоносцам, и считая Иерусалим единственной законной целью похода, отказались тратить время где-либо еще. Учитывая столь радикальное сокращение числа участников, крестоносцам нечего было и надеяться дать венецианцам столько денег, сколько пообещали. Они заплатили сколько смогли, но недостача составила 34 000 марок. Как только Дандоло убедился, что больше получить не удастся, он выступил с предложением: Зара (современный Задар на побережье Далмации) недавно оказалась в руках венгерского короля, и если крестоносцы помогут Венеции ее отвоевать, уплату долга можно будет отложить.