Читаем Средневековая Европа полностью

Образы природы, ее восприятия как живого, одушевленного начала — характерная черта памятника. Кровавые зори, черные тучи, «а в них трепещут синии молнии», ветры, веющие с моря, мутные текущие реки; деревья, роняющие листья, само померкшее солнце — все это как бы общается с Игорем, предостерегает, предупреждает его. И, наоборот, когда Игорь бежит из плена, туманы прячут его от преследователей, примолкли птицы и только дятлы своим стуком по сухим деревьям «путь к реце кажут». Игорь разговаривает с рекой Донцом как с живым существом, прося помочь ему. Как сродни это устному народному творчеству. Точно так же жена Игоря — Ярославна в своем знаменитом плаче обращается, как к живым, к солнцу и ветру, моля о помощи мужу. Подобное восприятие природы, восходящее к языческому анимизму, сочетается в этом произведении с христианским мировоззрением. Когда природа помогает бегству Игоря, то это для него «князю Бог путь кажет». Будучи органически связанным со всей литературой мировосприятием и общественно-политическими идеалами Руси XII в., «Слово», при всей своей исключительной и во многом неповторимой художественной силе, бесспорно является произведением этого века. Вместе с тем «Слово о полку Игореве», «Золотое слово» древнерусской литературы, как назвал его Д.С. Лихачев, — памятник национальной и одновременно мировой культуры.

Подводя итоги развития литературы в Древней Руси, следует выделить ее некоторые характерные особенности: прежде всего это синкретизм древнерусской литературы. Несмотря на несомненное разнообразие жанров, эти жанры переплетаются, объединяются. Устное народное творчество дает о себе знать в очень значительном числе памятников. Поэзия, в том виде, конечно, как она тогда существовала, легко и свободно сочетается с прозой. Для литературы Киевской Руси характерен стиль монументального историзма (по определению Д.С. Лихачева). Мы уже видели на примере творчества Нестора, что древнерусские книжники стремились судить обо всем с точки зрения общего смысла и целей человеческого существования. Их влекут сложные философско-религиозные проблемы, они размышляют о бытии человека и о его месте во вселенной. Поэтому они отбирали для своего творчества только самые значительные явления и представляли их величественно и монументально, что не мешало им живо и непосредственно выражать свои чувства. Их внимание едва ли не в первую очередь было привлечено к исторической теме и во всяком случае наполнено историческими реминисценциями. В философии истории они исходили из библейской концепции сотворения мира и следовали воспринятому из византийской хронографии линейному времени, основанному на идее прогрессивного, обусловленного волей творца, движения человечества к совершенству. Литература Киевской Руси не знает ни вымышленных лиц, ни не имевших места исторических событий, несмотря на то что она, как и любая средневековая литература, не обходится без элемента «чудесного».

Писателей Древней Руси волновали также проблемы этики и морали. Они уделяли большое внимание практической, поведенческой философии, нравственному поучению, воспитанию высоких человеческих чувств. Это сочеталось у них с проникновенным лиризмом и этическим самосознанием. Впрочем, как и во всей средневековой литературе, выражению живых чувств писателя в Древней Руси нередко мешало наличие традиционных словесных штампов и застывших литературных ситуаций. Складывался своеобразный литературный этикет, когда герои произведений действуют и говорят в соответствии с занимаемым ими официальным положением, будь то князь, боярин, воин, купец, монах. Тем самым создается определенная устойчивость художественных форм литературы, оценок происходящего. Потому-то в древнерусских произведениях не может быть и такого литературного приема, как эффект неожиданности. Постоянные эпитеты-клише то и дело встречаются в них, соединяя письменные памятники с типичными особенностями устного народного творчества.

Особенности литературного творчества Киевской Руси были свойственны и искусству того времени, разумеется, в иных формах и со свойственными ему средствами выражения.

После крещения Руси особый размах приобрело каменное зодчество. Это, конечно, не значит, что до принятия христианства архитектура Древней Руси не развивалась, но, к сожалению, памятники деревянного зодчества и редкие каменные постройки до нашего времени не сохранились.

Перейти на страницу:

Все книги серии История Европы

Похожие книги

10 мифов о России
10 мифов о России

Сто лет назад была на белом свете такая страна, Российская империя. Страна, о которой мы знаем очень мало, а то, что знаем, — по большей части неверно. Долгие годы подлинная история России намеренно искажалась и очернялась. Нам рассказывали мифы о «страшном третьем отделении» и «огромной неповоротливой бюрократии», о «забитом русском мужике», который каким-то образом умудрялся «кормить Европу», не отрываясь от «беспробудного русского пьянства», о «вековом русском рабстве», «русском воровстве» и «русской лени», о страшной «тюрьме народов», в которой если и было что-то хорошее, то исключительно «вопреки»...Лучшее оружие против мифов — правда. И в этой книге читатель найдет правду о великой стране своих предков — Российской империи.

Александр Азизович Музафаров

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука