Средневековый мир воображаемого

Итак, мы вновь встречаемся с типологией трех источников сновидения: человек (желудок или рефлексия, тело или помыслы), Бог (откровение), Дьявол (наваждение). Щепетильность Григория, выделяющего смешанные сны, на самом деле служит исключительно цели, поставленной перед собой моралистом-проповедником Григорием Великим: отвратить христиан от сновидений и их толкования. В самом деле, смешанные категории еще более затрудняют понимание происхождения сновидений. Человек, в коем есть и добро, и зло, нередко порождал неясные сны, однако в большинстве случаев ими без большого риска можно было пренебречь. Но когда часть снов посылается Дьяволом и, следовательно, подлежит полному неприятию, а еще часть, имеющая наполовину божественное происхождение, видимо, подлежит толкованию, недоверчивое отношение к сновидениям может только возрастать. К такому заключению и приходит Григорий Великий: «Чем разнообразнее источники происхождения сновидений и чем больше они рознятся друг от друга, тем сложнее верить в сновидения. Каково побуждение, их вызвавшее, количественное оно или качественное, — это установить чрезвычайно сложно»⁷⁶. Итак, как мы уже видели выше, только избранные, святые мужи (sancti viri) умеют отличать сны, идущие от «доброго духа» (посланные Богом), от снов-наваждений (посланных Дьяволом). Здесь Григорий приводит слова Августина: «Внутреннее чутье (intiто sapore), проникающее в суть слов и видений, позволяет им отличать наваждения от откровений» (ipsas visionum voces aut imagines). B довершение приводимых им доказательств Григорий в Диалогах рассказывает одну поучительную историю: «Случилось это на самом деле и совсем недавно с одним нашим другом. Он придавал снам огромное значение. В одном из снов ему была обещана долгая жизнь. Он отложил про запас много денег, чтобы тратить их на протяжении этой долгой жизни. Умер он внезапно, оставив свое состояние нетронутым и не имея за собой никаких добрых дел»⁷⁷

. Мы уже видели, что сон может быть сопряжен с чудом (miracle). Теперь мы видим, как сон соединяется с жанром короткого назидательного рассказа, который в Средние века получит

название exemplum, пример. Но в чуде святой всегда отличает сны «правди-

365

вые» от снов «лживых»; последние с наступлением христианства превратились в сны «обманчивые», посылаемые Дьяволом.

В exemplum, жанре, где мораль выводится от противного, где рассказывается о проступках отдельных грешников, дабы предостеречь людей от следования их дурному примеру, будут, напротив, показаны в основном сновидцы, излишне доверяющие сновидениям и позволяющие обманывать себя и снам, и тому, кто их послал, дабы погубить их⁷⁸

.

В первой трети VII в. Исидор Севильский рассуждает о сновидениях в VI главе III книги своих Суждений (Sententiae), бывшей, по словам Жака Фонтена, предвестницей средневековых сумм; примечательные рассуждения Исидора, озаглавленные Об искушении сновидениями (De tentamentis somnorium), удачно воспроизведены современным издателем. Данная глава помещена между главой О дьявольских искушениях (De tentationibus diaboli) и главой О молитве (De oratione); молитва считалась признанным лекарством от сновидений⁷⁹.

Исидор показывает демонов, насылающих сновидения на спящего человека («они окружают его видениями, чтобы запугать его и устрашить... повергают его в бесчувственное состояние...»; per visionem conturbant, ut formidolosos et timidos faciant... per soporem conturbant...), и утверждает, что злобные демоны посылают людям сны-наваждения и сны-искушения (variis illusionibus intentantes). Только святые — и в этом Исидор следует за Григорием Великим - могут устоять перед снами-наваждениями (illusionum vanitates despiciunt...). Затем Исидор воспроизводит типологию Григория Великого: одни сны рождены человеческим телом — от перенасыщения (ex saturitate) или от истощения (seu inanitione), другие видения, кои являются наваждениями, порождены нечистыми духами, то есть демонами. Есть еще смешанные (permiste) сновидения, порожденные бдением и наваждением или же бдением и откровением. Разумеется, существуют «правдивые» сны (Quamuis nonulla vera sint somnia), но есть также сны, созданные душой (mentes enim non nunquam ipsae sibi somnia fingant).

Следовательно, к сновидениям надо относиться крайне осторожно и с недоверием. Даже к правдивым снам «не стоит относиться легковерно, ибо они рождаются из различного рода фантазий, а мы редко обращаем внимание на их происхождение. Нельзя безоговорочно доверять сновидениям, ибо всегда есть опасность,

366

что сновидца вводит в заблуждение Сатана...». Нужно «презирать» сновидения, даже когда они очень правдоподобны, так как нельзя исключать того, что они происходят из наваждений, в коих демоны могут смешать правду с ложью, дабы обман их удался. Как сказано в Евангелии от Матфея (XXIV, 23): «Тогда если кто скажет: вот здесь Христос или там, — не верьте» (Si dixerint vobis, et ita evenerit, non credatis).