Срезанные цветы

– Ага, – хмыкнул, в свою очередь, следователь, – и притом так, как будто вы ни о чем и не догадываетесь.

– А ты как думал?!

– Не думал я об этом.

– Ну, вот иди и подумай, Наполеонов. Кстати, что ты собираешься делать сегодня?

– Сегодня я собираюсь поговорить с детьми третьей жертвы.

– Они, поди, теперь горем убиты.

– Не знаю, убиты они горем или шампанское пьют от радости, – сердито выпалил следователь.

– Ты чего, Александр Романович? Ум за разум, что ли, зашел?

– Может, и зашел. Только Маргарита Станиславовна Куконина имела свой бизнес, то есть была женщиной небедной.

– И что с того?

– Ничего, только она замуж собралась за одного из своих подчиненных – Виталия Борисовича Артемьева. И получается, что скончалась она очень даже кстати.

– Ты что же, – пожевал губами задумчиво полковник, – детей ее подозреваешь?

– На данный момент я подозреваю всех. Я могу идти?

– Иди, иди, – махнул Федор Поликарпович и уткнулся носом в какие-то бумаги, лежащие на его столе.

Наполеонов знал, что сын и дочь Маргариты Кукониной имели собственные квартиры и располагались они недалеко от дома, в котором жила мать, точнее, через улицу. Следователь догадался, что Маргарита купила детям квартиры в новостройке одновременно. Альберту Гордеевичу Куконину, сыну Маргариты, было 24 года, и он только окончил мединститут. Работал в частной клинике неврологом. Надо думать, что пристроила его туда любящая мама через кого-то из знакомых. Ольга Гордеевна Куконина – дочь Маргариты – в свои 23 года уже была владелицей небольшого магазинчика по продаже женского белья. И магазин, скорее всего, опять-таки был куплен на материнские деньги.

Полиция уже сообщила детям о гибели матери. Позвонив на сотовый Альберта, следователь выяснил, что тот сейчас находится в квартире матери. Побеседовать со следователем Куконин, вопреки ожиданиям Наполеонова, согласился сразу.

– Приезжайте, – проговорил он в трубку, назвал адрес и объяснил, как доехать.

Несмотря на то что Наполеонову все это уже было известно, он внимательно выслушал Альберта, поблагодарил его и только тогда отключился.

Вероятно, сын Маргариты Станиславовны заранее предупредил дежурившего внизу охранника, так как следователя не только беспрекословно пропустили, но и проводили до лифта. Куконин был в квартире один.

На вопрос, где сестра, ответил, что она скоро подъедет.

Квартира у Маргариты была двухуровневая и, по подсчетам следователя, состояла не менее чем из пяти комнат. Альберт пригласил его в большую светлую гостиную, стены которой были завешаны картинами с изображениями природы. Уловив взгляд следователя, Куконин пояснил:

– Мама любила виды природы и покупала на выставках картины местных живописцев.

Усадив следователя в мягкое кресло, Альберт спросил:

– Вы уже арестовали его?

– Кого – его? – удивился Наполеонов.

– Виталия Артемьева.

– Нет.

– Но почему?!

– А за что, собственно, арестовывать Артемьева?

– Разве вы не понимаете, что именно он убил маму?! – воскликнул Куконин.

– Насколько я понимаю, – следователь прищурил свои желто-зеленые глаза, – у Артемьева не было причины убивать вашу мать.

– Как это не было?! Он собирался на ней жениться!

– Когда должна была состояться свадьба?

– Через два месяца.

– То есть, женившись на вашей матери, Артемьев получил бы доступ ко всем материальным благам, которыми она владела. И какой же смысл был ему убивать ее?

– Ну, я не знаю, – пожал плечами Альберт, – просто больше некому.

– Ее мог убить случайный грабитель.

– А Виталий стоял рядом и смотрел? – сердито фыркнул Куконин.

– Нет, – вздохнул Наполеонов, – Артемьев ходил в деревню за продуктами, а когда вернулся, обнаружил вашу мать на берегу…

– Он врет!

– Это легко проверить.

– Каким же образом?

– Его алиби подтвердят или опровергнут те, у кого он покупал продукты.

На самом деле алиби Виталия Артемьева уже было проверено и подтверждено, но Наполеонов решил не информировать об этом сына убитой, вместо этого он спросил:

– А у вас, Альберт Гордеевич, имеется алиби на время убийства вашей матери?

– Что?! – Куконин подскочил как ошпаренный. – Вы что же, меня подозреваете в убийстве собственной матери?

– Почему сразу подозреваете, – медленно проговорил следователь, – просто так положено. Полицию интересует наличие или отсутствие алиби у всех заинтересованных сторон.

– Вы что же хотите сказать, – взвился Куконин, – что я был заинтересован в смерти своей матери?!

– Ничего такого я не говорил, – вздохнул Наполеонов, – но и исключать вас из числа подозреваемых, не проверив, не имею права.

– Ну, знаете ли!

И тут раздался звонок в дверь.

– Это Оля, – прошипел Куконин и бросился в прихожую.

Вскоре он появился из прихожей вдвоем с крашеной блондинкой.

– Это следователь, – сказал сестре Альберт, – он подозревает нас в убийстве матери.

– Что?!

– У тебя есть алиби?

– Какое алиби?

– На время убийства матери.

– Не знаю, когда именно ее убили, но я с утра торчала в своем магазине, и все служащие это подтвердят.

– Может, ты их подкупила, – фыркнул брат.

– А ты? У тебя есть алиби?! – взревела сестра.

– Представь, есть! Я вел прием больных. И свидетелей тьма!

– Так, может, ты их тоже подкупил?