США и мировой порядок

Хотелось бы понять, насколько пожелания Бжезинского соответствуют мнению официального Вашингтона. Вот отрывок из «Стратегии национальной безопасности США» 2010 года:

«Мы знаем, что международный порядок, когда каждая нация сама защищает свои права и обязанности, недостижим. Сила иногда необходима, чтобы противостоять угрозам».

Довольно странное соседство: в одной фразе речь идёт о суверенных правах, а в другой – совсем некстати возникают сила и угроза. Причём в «Стратегии» говорится не о непосредственной угрозе Соединённым Штатам – тогда применение силы было бы оправдано, – но об угрозе международному порядку. Следует ли понимать процитированный тезис так, что Соединённые Штаты считают себя вправе совершить агрессию против любой страны, если сочтут это необходимым?

На самом деле, главный смысл приведённого отрывка состоит в том, что США не устраивает такой порядок в мире, когда власти какого-либо государства самостоятельно определяют, существует ли угроза их национальной безопасности и какими методами следует с ней бороться. Америка, как старший брат и мудрый наставник, могла бы подсказать, что нужно делать, и даже предложить военную помощь тем странам, которые в ней нуждаются. Надо признать, что иногда так и происходит. Однако гораздо чаще в Вашингтоне предпочитают принимать решения, не утруждая себя переговорами с властями суверенных государств, особенно, если считают их не вполне демократическими. Когда-то для наведения должного порядка в какой-нибудь банановой республике достаточно было направить туда несколько военных кораблей с морскими пехотинцами. Увы, в последние годы использование «твёрдой силы» не приносит нужных результатов, да и повод для вооружённого вторжения всё труднее отыскать. Поэтому ставка делается на финансовую и методическую поддержку оппозиции. Эта так называемая «мягкая сила» оказывается более эффективной, поскольку в результате активных протестов и столкновений с властью появляется повод для использования «твёрдой силы» под предлогом защиты населения.

Читаем следующий отрывок из «Стратегии» 2010 года:

«Соединённые Штаты поддерживают расширение демократии и прав человека за рубежом, потому что правительства, которые уважают эти ценности, являются более справедливыми, мирными и законными. Мы также делаем так, потому что их успех за рубежом способствует созданию среды, которая поддерживает национальные интересы Америки».

Это ещё более загадочная, с трудом поддающаяся расшифровке фраза. Неужто цель Америки состоит в создании именно такой среды? Имеют ли право жители других стран выступать против интересов США, а их правительства предпринимать действия в защиту собственных интересов в ущерб интересам США – скажем, если речь идёт о конкуренции в глобальной экономике? Судя по всему, американское правительство не собирается запрещать такие действия – и на том спасибо! Но вот какое возникает предположение: в Вашингтоне считают справедливыми, законными и демократическими избранными лишь те правительства, которые способствуют обеспечению национальных интересов США. Так ли это? Или же во всём виновата неоднозначная трактовка содержания «Стратегии»?

В текстах «Стратегии национальной безопасности» 2015 и 2018 года уже нет таких фраз, которые могут навести на подозрение, будто Соединённые Штаты намерены защищать свои интересы на территории других стран с помощью военной силы. В «Стратегии» 2015 года упор сделан на формирование нового глобального экономического порядка, основанного на трансатлантическом и транстихоокеанском партнёрстве. Отказ от политики вооружённого вмешательства можно было бы приветствовать, но вот какую фразу обнаруживаем в тексте:

«Американское лидерство является глобальной силой добра [global force for good], но его основой являются наши национальные интересы, как сказано в "Стратегии национальной безопасности" 2010 года».

Как видим, реального отказа от политики воинствующей демократии при президенте Обаме не произошло, только теперь это более тщательно закамуфлировано туманной ссылкой на «Стратегию» 2010 года. К тому же, сила, несущая добро – это весьма неоднозначное понятие. Есть христианские заповеди, которые помогают составить представление о добре, однако в международных отношениях гораздо чаще речь идёт о выгоде. «Национальная выгода» – это словосочетание вполне способно заменить такое выражение как «национальные интересы». И нечего стесняться – следует сказать прямо и без обиняков, что США во всех делах стремятся к своей выгоде. Что в этом странного? На этом построена вся либеральная экономика, которая обеспечила процветание большинству американцев.

Итак, ссылка на «Стратегию» 2010 года наводит на некоторые предположения, но не более того. Однако в речи президента Обамы на Генеральной ассамблее ООН в сентябре 2015 года находим более откровенное признание:

«Мы не можем стоять в стороне, когда совершается неприкрытое нарушение суверенитета и территориальной целостности любого государства».