СССР: Бесконечная онлайн закупка

Катя перевела подавленный взгляд на Павла, который взял в заложники и ее.

— Какая… замечательная сила. Телекинез? — Несмотря на смертельную угрозу, альбинос расплылся в возбужденной улыбке, глядя на юношу как на сочный чизкейк. — Можешь не отвечать, если не хочешь. Я не пытался напасть, просто продемонстрировал свою силу. Получается… про огромный половой орган имело место быть преувеличение?

Шутка, которая должна была разрядить атмосферу, ушла в молоко.

Паша, крепко сжимающий жетон элементального абсорбатора, был готов порубить здесь всех. Но оглядев встревоженное семейство, явно не ожидавшее такого разворота событий, все же убрал осколки от их шей.

Дорогая посуда вернулась на свои места, однако собраться воедино ей было не суждено. С теми тарелками, что вмещали сухую еду, сильно повезло. Нарезанные овощи, фрукты, и конфеты с печеньями, просто осыпались на стол. А вот супы, и напитки, разлились по витиеватой скатерти, на платья женщин, и брюки мужчин.

— Прошу прощения, рефлекс. — Заметив учащенное сердцебиение Кати, от горла которой отхлынули осколки, Паша извинился. Он не собирался объяснять природу своих сил, и рассказывать о соединениях кремния, лежащих в основе стекла и фарфора. Вместо этого постарался свести воздействие опасной ситуации к минимуму, вернувшись к прежней теме: — Что до того, способны ли животные на такое… Как видите, да. Разве мы не пример? Животные могут впадать в спячку на долгие месяцы, или даже годы, справляться с безвоздушной атмосферой, выживать под радиацией открытого космоса, и приобретать иные механизмы, позволяющие с большей вероятностью доживать до передачи генов следующему поколению. В том числе и механизмы, которые мы с вами описываем как сверхспособности. Они лишь потому сверх, что не встречаются у других представителей нашего вида. В остальном это просто… наследуемое приспособление, вроде ароматного спрея скунсов.

На самом деле, Паша не был серьезным экспертом в биологии, химии, и уж тем более генетике. Так, прочел несколько интересных книжек. И он вообще не понимал, каким образом появилась могущественнее сверхсилы. Не говоря уже о том, что вообще подвигло к этому, в смысле, какие изменения среды вынудили НАСТОЛКО приспосабливаться, огромная проблема лежала и в самих способностях.

«Чтобы поддерживать новый гомеостаз, и ненормальный расход энергии при контроле кремния, мне приходится не только жрать как не в себя, но и каждый день закидываться новыми порциями титанида. Боюсь, таблетки, даже если не будут использоваться для тренировок, со мною на всю жизнь, как дополнение к питанию. Иначе я попросту окочусь с голоду. Но откуда у естественных эволюционистов столько энергии? Из чего она берется, не понимаю».

На все эти вопросы он не мог ни дать, ни получить ответа. Хотя насчет последнего точно неизвестно.

Когда эволюционисты перестали использовать способности, раскаленная докрасна атмосфера немного остыла. Тревожность сохранилась, но уже не такая интенсивная, как раньше.

Обе стороны начали избавляться от пятен на одежде салфетками, а Василиса, как ни в чем не бывало, начала прибирать на столе. Кажется, вспышки силы в этом семействе не редкость.

— У нас разные взгляды на то, кто является животным, а кто нет. Но даже в твоем понимании эволюционисты — более приспособленные и совершенные существа, нежели простые люди, верно? — Увидев силу и решительную безжалостность Павла, Юлиан проявил гораздо больше уважения. — Справедливо ли будет сказать, что мы по праву рождения должны занимать более высокую «экологическую нишу».

Раньше это была просто вежливость и учтивость к представителю своего вида, который, потенциально, мог бы стать зятем семьи. Но после вспышки силы статус Павла мгновенно вырос на несколько пунктов.

— Мне сейчас кричать зих хайль? — Паша усмехнулся, откидывая испачканную салфетку.

Он не относился с предубеждением к нацизму… он относился с предубеждением к любым идеологиям, коверкающим объективную действительность в угоду собственным желаниям. То есть к ЛЮБЫМ идеологиям. И приобщаться к ним не имел ни малейшего желания.

— Не путай нас с идиотами, верившими в фантомные грезы Гитлера и Муссолини. Они делили людей на правильных и неправильных, при том, что отличия между ними, как на генетическом, так и на физиологическом уровне, меньше одного процента. — Юлиан стал гораздо более эмоциональным, чем в начале. Набирая обороты в попытке убедить Павла, или, может, перетянуть на свою сторону? — Мы лучше, и это не выдумка. Это можно увидеть глазами, ощутить кожей, услышать, и почувствовать запах. Просто представь страну, где на вершине находится именно те, кто должен быть, а не фальшивые акулы, доплывшие до верхних слоев в результате искусственного разделения. Мы — высшая ступень эволюции, по праву рождения нам уготован престол, и власть над простыми смертными.

Как говорится: «Начали за здравие, закончили за упокой». Юлиан распалился настолько, что встал из-за стола, и начал активно жестикулировать, едва не выпустив негативную энергию. Однако припомнив об опасных осколках, мгновенно передумал.