СССР: Бесконечная онлайн закупка

Полупрозрачный скелет, выплывший из мертвого тела криминального авторитета, был чем-то… чем-то неописуемым, отвратительным. Явно не имеющим ни малейшего отношения к так называемым эволюционистам. Один только образ, запечатлевшийся в сознании, вызывал глубочайшее отторжение, в совокупности с желанием применить огнемет.

Что касается черного зеркала, засосавшего тварь, тут даже у самого богатого воображения не нашлось бы объяснения иного, кроме как бесовщина.

К счастью, все это осталось во вчера… далеко, не здесь, и не сегодня. Глубоко вздохнув, Павел попытался оценить собственное состояние.

«Как хорошо-то… все болит, все ноет… я ЖИВ! Пора менять фамилию на Тараканова, ну или, если по красоте, на Маклауда».

Пока осчастливленный Паша пытался собраться с мыслями, к нему подошла незнакомая женщина. Она поднесла к пересохшим губам чашку с наваристым куриным бульоном.

Не задавая лишних вопросов, оголодавший Павел сделал жадный глоток, чувствуя, как тепло разливается по измученному телу. Следом в поле зрения появился Жека Фуницын.

— Мы в моей квартире. — Буднично заявил афганец. — Это моя жена Арина. Она — медик и обработала твои раны.

Павел слабо кивнул, благодарный за помощь. Похоже, его не бросили в лесу и не закопали в канаве, посчитав, что с такими ранами выжить не получится.

Оглядевшись по сторонам, Павел заметил, что квартира выглядит… неприглядно, даже по советским меркам. Стены облезлые, мебель старая, расшатанная, скатерти пожеванные, а тюля на окнах и вовсе нет. Очевидно, семья Фуницыных не жила в достатке.

Двое детей, мальчик и девочка, бегали по тесному помещению однушки. Заплатанная в нескольких местах одежда подчеркивала суровые реалии конца восьмидесятых и начала девяностых.

— Ладно, хватит лежать… я ж не Ленин в его самые фотогеничные годы. — Решив оценить степень полученных повреждений, Павел, не обращая внимания на протесты Евгения и Арины, медленно поднялся с кровати.

Когда он разматывал алые бинты, на испещренном тугими мускулами теле стали видны раны, которые за ночь успели затянуться и превратиться в шрамы. Даже хирургические нити почти выдавлены наружу. Лишь обильные подтеки запекшейся крови по всему торсу напоминали о том, что все повреждения получены вчера, на не месяц назад.

Титанид воистину великолепен.

Чудесное выздоровление произвело на невольных зрителей неизгладимое впечатление. Еще вчера Арина зашивала ужасную рану на животе, и вытаскивала пули с картечью из спины. Простыни и матрац были перепачканы в крови, вся квартира пропиталась густым запахом железа.

Если бы не требования мужа, она немедленно вызвала бы скорую, чтобы тяжелым пациентом занялись в больнице. Хотя и там шанс на спасение стремился к нулю. Кто же знал, что утром полутруп будет выглядеть так, будто выздоравливал с лучшими лекарствами и уходом уже несколько месяцев!

— Я секси? — Взглянув на обескураженного Евгения, Паша задал весьма неочевидный вопрос. — Говорят, шрамы укрощают мужчину. Теперь у меня на брюхе розовая рвань, почти как задница петуха на зоне. Да еще и дырки от пуль… Ну так как? Секси?

Фуницын с полминуты молчал, прежде чем тупо кивнул. Что еще он мог сделать в такой ситуации?

Арина же очнулась только тогда, когда дочка начала тянуть ее за край платья со словами: «Мам, мам, а что такое секси?».

Чтобы избежать дальнейшего засорения словарного запаса чад всякой непотребщиной, Пашу отвели на кухню и усадили за стол.

Трапеза скромная: куриный суп, с небольшим количеством мяса, хлеб, и соленые огурцы. Но и за такой прием он благодарен. Заставленный стол богачей не так ценен, как искреннее гостеприимство бедняков.

Во время еды Арина попыталась разузнать, что же все-таки произошло с Павлом, однако строгий взгляд мужа заставил ее замолчать. В конце трапезы Евгений с женой ушли в комнату, поговорить наедине, но так как это однушка, Паша стал невольным свидетелем разборок.

— Жень, что это за человек? Он был весь изранен… умирал. А сегодня будто и не пострадал вовсе. И почему ты привез его сюда, к детям? — Шепот Арины раздражал улучшившийся слух Павла, однако он не стал вмешиваться. Как мать и жена, она права. Если бы к нему в дом батяня притащил столь же опасный и, вероятнее всего, преступный элемент, Паша бы быстро спровадил гостя с лестницы.

— Я устроился к нему охранником, так что должен заботиться о безопасности Павла. — На этих словах сам Евгений почувствовал себя неловко. Очевидно, охранник он, так почему пострадал работодатель?… Паршивый, выходит, охранник. Впрочем, это не его вина, а тренера, и других бойцов, не отговоривших паренька от глупой затеи.

— Охранник?.. — С лица Арины сошли вес краски. — Охранник человека, который чуть не погиб в перестрелке? С ума сошел? А если ранят, а если убьют?.. о детях ты подумал? Как они без отца?…

Шепот жены переходил в хныканье, так что Евгению пришлось смягчить суровое выражение лица и приобнять ее.