СССР — Империя Добра

Но Природа — вненациональна, она принадлежит всей планете, и потому всему мировому макрокосму принадлежит русский национальный характер. Он естественно сливается с миром, но умеет при этом сохранить и свою самобытность. Эта его особенность хорошо иллюстрируется русскими народными сказками, самые яркие герои которых — Иван-царевич, Финист Ясный Сокол, Елена Прекрасная и Василиса Премудрая, оставаясь русскими людьми, живут и действуют на пространствах всего мира, не завоёвывая его, а просто в него входя…

Эта сказочно представленная связь имеет волнующую аналогию и в реальной истории: так, дочери Ярослава Мудрого не в сказке, а в яви отправлялись «в тридесятые царства» XI века — Анна во Францию к королю Генриху, Елизавета в Скандинавию к королю норвежскому и шведскому Гаральду, Настасья — к венгерскому королю Андрею.

Вот так же и русский Иван, сын Ивана да Марьи, шёл за тридевять земель, органически вбирая их в пределы Русской Вселенной. Он шёл в новые земли не как завоеватель, а как выразитель общей русской воли — в силу широты характера. И это было именно движение нации… На Западе первыми за моря устремлялись хищники, авантюристы без роду и племени. У нас тоже не обходилось без жадной дряни в передовых отрядах, но подлинные пределы Русской Вселенной расширяли преимущественно люди с государственной жилкой, первопроходцы. Они отнюдь не были ангелами, но они не были и дьяволами во плоти. Человеки, они умели находить — пусть и не все, и не всегда сразу — общий язык и с другими человеками, вовлекая их в круг русского дела.

В то же время другая важнейшая причина — историческое окружение русских славян воспитывало в русских славянах понимание необходимости объединения для противостояния враждебным силам. И эта причина формировала в национальном характере уже нечто противоположное чувству вселенского единения. Эта причина формировала насторожённость и недоверие по отношению к иноплеменному — слишком уж часто это иноплеменное грозило уничтожить сам русский национальный характер.

Но русские научились различать иноплеменное, стремящееся к уничтожению русского национального характера и способное

его уничтожить, и иноплеменное, которое может стать другом для русского духа, войти в Русскую Вселенную, оставаясь иноплеменным, — как Казань, Астрахань, позднее — Крым, Хива, Бухара, Хорезм…

Первородная основа русского национального характера лежит в органическом единении с Миром. Нажитая — и не от хорошей жизни — часть русского национального характера смотрит на внешний мир с опаской. Может быть, этим и объясняется раздвоение натуры части русских бояр в предпетровское время. По-своему любящие Русь, они были враждебны нововведениям. А им противостоял не менее русский душой Пётр, широко идущий в Европу и впервые, если вдуматься, в мировой истории организовавший широкую утечку умов оттуда в Россию.

В скобках замечу, что нынешние разрушители Русской Вселенной допустили обратный процесс — утечку наших умов по всему миру.

И ещё одна особенность Русской Вселенной, о которой нельзя здесь не сказать… В Русской Вселенной, как нигде в ином месте общественного Мироздания, была сильна тяга к Добру у лучшей части имущих слоев общества. Итальянские карбонарии, например, боролись против австрийцев за национальное итальянское государство, но по своим общественным воззрениям нередко ничем не отличались от тех, против кого боролись, и были так же далеки от идей социализма, как и венские имперские чиновники.

В России всегда было иначе. Ни одно революционное движение в мире не имело в своих рядах так много представителей вполне имущественно благополучных семей, как это было в России. Не говоря уже о декабристах, в рядах «Земли и воли», например, был наследник огромного богатства Дмитрий Лизогуб, который все свои миллионы передал на дело борьбы за народную волю и социальную справедливость.

Лизогуб был повешен в Одессе в возрасте 28 лет. А мог бы спокойно жить на каком-нибудь личном острове в тёплых морях.

Пример Лизогуба лишь наиболее впечатляющ, но далеко не единичен. И уже вскоре на смену народовольцам должны были прийти их более последовательные преемники. И тоже в немалой своей части — из среды имущих классов. Так, в год казни Лизогуба сыну действительного статского советника (штатский генерал) Ильи Николаевича Ульянова — Владимиру исполнилось восемь лет. Дочери придворного генерала Домонтовича — Шурочке Домонтович, будущей сподвижнице Ленина и Сталина Александре Коллонтай, исполнилось шесть.

Их время было впереди, но — и не так уж далеко.

Такая особенность России получила интересное преломление в эпиграмме, принадлежащей перу московского генерал-губернатора Ростопчина (того самого, которому приписывают московский пожар при Наполеоне). В его родословной, к слову, тоже числится — по справке Разрядного архива — «выехавший к великому князю Василию Иоанновичу из крымских татар Борис Фёдорович по прозванию Ростопча».

Граф Ростопчин с сарказмом вельможи писал: