СССР: логика истории.

Катализатором смены курса стал кризис хлебозаготовок осенью 1927 — зимой 1928 гг. После очередного снижения цен на сельскохозяйственные продукты крестьяне отказались продавать свои излишки государственным органам. Политика высоких темпов индустриализации оказалась под угрозой срыва. План хлебозаготовок был все-таки выполнен, но лишь с помощью чрезвычайных мер в духе гражданской войны и продразверстки — повальных обысков в деревнях, удебных репрессий, реквизиций не только хлебных излишков, но даже имущества крестьян, обвиненных в спекуляции. Этот опыт “успешного” использования старых военно-коммунистических методов как бы подсказал выход из сложившегося в деле индустриализации тупика.

Последовавший в апреле 1929 г. разгром “правых” явился логичным продолжением курса на свертывание нэпа. Призывы “правых” не проводить индустриализации) ценой развала сельского хозяйства были проигнорированы. Вслед за этим последовало обвальное крушение нэпа по всем направлениям хозяйственной и социальной политики. Произошел отход от экономических, рыночных методов управления народным хозяйством, на смену которым окончательно пришло директивное централизованное планирование. Были ликвидированы многие банки, акционерные общества, биржи и торговые синдикаты. Проблема внутренних накоплений — узловая проблема индустриализации — была решена путем фактического огосударствления аграрного сектора экономики в результате кампании по коллективизации сельского хозяйства. В лице колхозно-совхозной системы власть получила организационную структуру для перекачивания средств из деревни в город на нужды реконструируемой промышленности.

Таким образом, не только была фактически реализована программа, предлагавшаяся ранее “левыми”, причем в самом радикальном ее варианте, но и более того, Сталин и его сторонники пошли еще дальше по пути огосударствления всего и вся.

Именно проблема индустриализации инициировала отход от политики нэпа, в результате чего окончательно утвердилась советская модель социализма, основу и сущность которой составило тотальное господство общенародной формы собственности в экономике.

Однако не следует переоценивать влияние проблемы индустриализации на ход истории СССР. Социализм совегского образца соответствовал — если не абсолютно, то в главном и принципиальном — теоретическим положениям классического марксизма о социализме как первой фазе коммунистической общественно-экономической формации. Сталин и его окружение остались верными догматам классического марксизма. В отличие от Ленина, они не меняли под влиянием революционной практики “всю нашу точку зрения на социализм. Их идеалом был и остался социализм в духе эпохи военного коммунизма, только в деталях, в частности формой распределения, отличающийся от “второй фазы” — собственно коммунизма. С любыми отклонениями от этого идеала, в том числе нэпом, они были готовы мириться лишь по необходимости и временно. Советские коммунисты буквально воспринимали все положения “Манифеста Коммунистической партии” (1848 г.) и считали своей ближайшей задачей “уничтожение частной собственности”[79]

. Вместе с тем политика нэпа и развитие рыночных отношений, по мнению партийных идеологов, вели к усилению элементов капитализма (непонимание сущности нэпа объединяло сторонников “генеральной линии” и “левых”). Поэтому переход в будущем к чему-то похожему на социализм советского образца все равно был неизбежен. Не только жизнь подтолкнула Сталина и его сторонников к широкому использованию принципов и методов, опробованных в период военного коммунизма. Они сами стремились к этому. Выбор пути развития советского общества в пользу модели, основанной на тотальном господстве общенародной собственности, был предопределен.

Как бы то ни было, но программа индустриализации страны, перспективы которой казались туманными еще в середине 20-х гг., была реализована. Всего за несколько лет Советский Союз совершил рывок от старой крестьянской России, от телега и сохи в промышленную эру и стремительно ворвался в круг индустриальных держав. Рост тяжелой промышленности осуществлялся невиданными доселе в мировой истории темпами. За 6 лет (1929–1935 гг.) СССР сумел поднять выплавку чугуна с 4,3 до 12,5 млн. т. Ранее США для этого понадобилось 18 лет, Германии — 19. Но СССР обогнал и самого себя: темпы роста тяжелой промышленности в предвоенные пятилетки были в 2–3 раза выше, чем за 13 лет развития России перед Первой мировой войной. По абсолютным объемам промышленного производства СССР обогнал Германию, Англию и Францию и вышел на второе место в мире после США (в 1913 г. Россия занимала лишь пятое место). Был обеспечен не только количественный рост, но преодолено и качественное отставание отечественной промышленности. Появились отрасли, которые ранее отсутствовали в стране. Миллионы людей были обучены ранее неведомым им профессиям. СССР стал одной из трех-четырех стран, способных производить любой вид промышленной продукции, доступной человечеству[80].