СССР - потерянный рай

науку - в руки ученых. Доход ученого состоит не из тех денег, которые он лично заработал, а из тех, которые он «выбил» у чиновника. Да, даже честный чиновник боится ошибиться и дать деньги плохому ученому, но кто из них хороший, он не знает, поскольку, как правило, не понимает, чем они занимаются. Поэтому чиновники «хороших ученых» определяют только по формальным признакам - по наличию ученых степеней (кандидата, доктора наук), звания (доцента, профессора), должности (академика), наград (премий), лауреатства.

Отсюда следует: чтобы получить у чиновника деньги, искать научные истины и приносить пользу обществу не имеет смысла, главное - получить научные степени, звания и т. д. А это при наличии в науке «своих людей» стало делом техники, т. е. перестало требовать хоть какого-то ума и хоть какой-то работы на пользу общества. И чижи начали ломиться в науку толпами. Во всех странах, но особый соблазн представлял СССР.

Дело в том, что во многих странах мира государство не единственная инстанция, которая содержит ученых. С государством конкурируют фирмы и частные фонды. А эти инстанции не могут платить деньги ученым просто так, они требуют от ученого полезного для общества результата - такого, чтобы его можно было продать. Ведь иначе эти фирмы и фонды просто разорятся. Поэтому чижу на Западе (особенно раньше) бывает очень трудно найти кормушку, у которой он бы сытно кормился, но никакой пользы не приносил. Глядя на фонды и частные фирмы, более строго ведут себя и госчиновники - тоже стараются деньги кому попало не давать и тоже стараются требовать результат.

Поэтому раем для чижей в науке был СССР - тут деньгами распоряжались только чиновники, которые за экономический эффект от науки никакой ответственности не несли и которые все эти деньги отдали самим же ученым. Но сначала несколько цифр. Исследователь советской науки Г.С. Хромов пишет:

«Упомянув об огромном объеме советской фундаментальной науки, я готов привести впечатляющие цифры. Так, во второй половине 1980-х годов накануне эпохи радикальных экономических реформ в системе одной только Академии наук СССР насчитывалось 332 научных учреждения и 170 вспомогательных организаций с 235 тысячами работников, из коих 64 тысячи - научных. Общий объем ежегодного финансирования АН СССР превышал 1,5 миллиарда рублей; 92 % этих средств черпались из государственного бюджета и только 8 % поступали за счет хозяйственных договоров с внешними организациями и из других источников.

Можно уточнить, что в понятие «советская фундаментальная наука» следовало бы включать республиканские академии наук, общая численность работников которых приближалась к таковой же в АН СССР. Эти академии финансировались из бюджетов союзных республик, но в конечном счете - из того же общегосударственного источника бюджетных доходов».

Если считать, что средняя зарплата всех, кто работал в системе Академии наук, и всех, кто обеспечивал ее деятельность в других отраслях, была такая же, как и в среднем по стране (130 руб. в месяц), то на академическую науку, союзную и республиканскую, работало 2 млн. человек. А контролировало пользу от этой работы даже не государство, а три сотни академиков, которые стали академиками потому, что тайным голосованием признали сами себя великими учеными. Г.С. Хромов пишет: «Почитайте академический устав с его акцентированием личных научных трудов членов академии, всеобщей выборностью и исключительно внутренней ответственностью, а значит - с клановой круговой порукой. Кстати сказать, в старой Императорской академии наук хотя бы президент не избирался академиками, а назначался свыше, т. е. был фигурой независимой...»

Добавлю, при царе хотя бы президент в академии был фигурой ответственной. А

советские академики ни за что не отвечали: ни за благосостояние людей, ни за их здоровье - ни за что! Тратили по своему усмотрению деньги, обещая народу молочные реки и кисельные берега. Когда-нибудь. Потом. Может быть.

Да какому ученому на Западе могла присниться такая халява даже в наркотическом сне?!

Жена академика Ландау К. Дробанцева неоднократно подчеркивает, что Ландау «принципиально» никогда не занимался практическими задачами физики (пишет в укор Сахарову, создателю одного из вариантов термоядерной бомбы). Сам Ландау объяснял это тем, что практические задачи, дескать, не требуют творчества, поэтому он чистый теоретик. На самом деле творчества и ума требуют именно практические задачи, поскольку требуется положительный и конкретный результат их решения, и если ты этот результат не получил, то объясняй это как хочешь, но всем понятно, что ты дурак и работать не способен. А быть «теоретиком», то есть баловаться математическими формулами и рассуждать о черных дырах во Вселенной может любой придурок, поскольку поди докажи, есть эти черные дыры или нет, и, главное, как это использовать на пользу гражданам твоей страны? Ландау занимался именно этой «чистой теорией», и никакими посулами нельзя было его заставить приносить пользу людям. Он не умел творить и боялся таких работ.